Светлана Ивойлова: «В Вологде всегда была тяга к балету»

Людмила Корлякова

В 2015 году вологодская культурная общественность поздравляла с 80-летием балетмейстера Светлану Ивойлову. Но, глядя на Светлану Георгиевну, в эту цифру невозможно поверить – настолько она женственна, утонченна, харизматична… Даже во время нашего разговора балерина то и дело вставала и показывала разные па. О секретах молодости и о том, как балет навсегда вошёл в её жизнь, Светлана Ивойлова рассказывает в интервью журналу «Сфера».

Светлана Георгиевна, в мир балетного искусства вас привели родители, или же это было ваше решение? Ведь время было непростое, военное. Как всё начиналось?

Это был один из августовских дней 1942 года. Мы с подружкой сидим на кухне, она поднимает ногу вверх и говорит: «А я в балет поступила!» Я подумала: «Какая красота!» Слова подруги о том, что я худенькая, маленькая и меня не возьмут, нисколько не напугали. В то время к нам в Вологду была эвакуирована балетная группа – 12 девочек и мальчиков – из Ленинградского хореографического училища. После долгих уговоров и моих слёз нам с мамой удалось убедить папу отвести меня к педагогу. Вместо станков в зале стояли стулья, за которыми занимались девочки лет двенадцати, а мне тогда было всего восемь. Но в тот момент, когда я встала к «станку», мне показалось, что всё, что делают дети, я уже знаю. Помню, как папа с педагогом переглядывались друг с другом в изумлении. Меня оставили заниматься, а когда стало возможно выезжать в Ленинград, папа повез показать меня в Вагановское училище. Мы неделю ехали в товарном поезде, и у нас на двоих был всего-навсего чугунок картошки... После просмотра педагог сказал: «Оставляйте девочку, будем учить». Но папа меня не оставил, пожалел: долго ли такой маленькой и худенькой заболеть?.. Для меня это было горе, но всё же мы вернулись в Вологду, где моим первым балетным педагогом стала Екатерина Николаевна Ковальская – воспитанная, умная, много знающая.

Что главное при обучении классическому танцу – талант или труд?

Талант – это слишком высоко, правильнее говорить – одаренность. Одаренность и большая трудоспособность – залог успеха. А еще, конечно, очень важны любознательность, интеллект и эрудиция. У нас дома на стенах висели репродукции с картин Шишкина, Саврасова, Федотова, Крамского, фотографии известных балерин в разных ролях… Когда во время учебы в Москве я посещала Третьяковку, часто говорила: «Ой, такая картина у меня дома висит!» Люди смотрели на меня в изумлении, а я улыбалась и поясняла: «Конечно, в репродукции!»

Профессиональное образование вы получали в Московском финансовом институте. Как удавалось совмещать учебу в престижном вузе и балет?

На время учебы балет пришлось оставить, потому что везде, куда бы я ни пришла заниматься, я была лучшей. Я понимала, что так я ничему не научусь, и всё свободное время посвятила культуре: побывала почти во всех театрах, ходила на концерты и выставки. Студенты – народ небогатый, но я лучше впроголодь посижу, а билет куплю. Например, в Вахтанговском театре меня потряс спектакль «Идиот» по Достоевскому с Юрием Яковлевым, Михаилом Ульяновым и Юлией Борисовой. Очень любила театр Моссовета за интеллект и изысканность, а Малый – за Островского. В институте в моей группе училась девочка, у которой родственник пел в Большом театре – мы с ней часто ходили туда и сидели в первом ряду. Кроме того, я всегда следила за собой, любила красиво и модно одеваться, поэтому посещала и модные показы.

Когда я окончила институт, вернулась домой – устала голодать и жить в общежитии. И спустя какое-то время узнала о том, что в Вологду приезжает знаменитый балетмейстер. Каково же было мое удивление, когда мы увидели ЕГО… Нас, человек восемь, собрали в классе – и в дверях появился Макс Миксер! В накрахмаленной рубашке, в узких черных брюках с широким поясом – настоящий европеец! Он сел на стул, закинул ногу на ногу: «Встали к станку! Покажите, что умеете. Благодарю. Очень плохо», – встал и ушёл... После встречи с ним у меня в душе всё перевернулось. Я поняла: это мой последний шанс вернуться в балет. Мы с двумя другими девочками полночи стояли под окном его номера в гостинице, он то и дело выглядывал и кричал: «Идите домой!» К двум часам ночи я осталась стоять под окном одна. Когда он снова выглянул и увидел меня, крикнул: «Я вернусь! Идите домой».

Папа, конечно, был категорически против моего возвращения в балет. Увидев, как я дома заворотила ногу на высокий холодильник, он сказал: «Ты с ума сошла! А голову куда денешь?» Я удивилась: «А в искусстве разве голова не нужна?..» Балет в чем-то сродни точным наукам: общего представления недостаточно – нужно всё знать, как формулы. Конечно, после пяти лет перерыва всё сначала получалось не так, как должно было быть, но благодаря упорству и интеллекту я быстро восстановилась – у меня даже стало получаться лучше, чем у тех, кто не прерывал занятия.

Балет – невероятная школа стойкости и дисциплины. И, конечно, это накладывает свой отпечаток на характер «балетного» человека. Какую жизненную школу дали занятия балетом именно вам?

К балетной дисциплине я привыкла очень быстро. Когда я была солисткой в Доме пионеров у Екатерины Ковальской, мы занимались каждый день, и это не казалось ни тяжелым, ни трудным. Сейчас у нас в балетной студии есть летние каникулы, а сама я в молодости занималась всё лето и к новому сезону всегда была готова. Все в театре удивлялись: мол, неужели ты не хочешь отдохнуть?.. От чего – от балета?! Так ведь я не устала! Балет – это моя жизнь.

Поговорим о зрителе. Чтобы смотреть балет, надо понимать специфику этого вида искусства, иметь к нему «привычку», а вологжане не избалованы балетными постановками, большой сцены в городе нет. Как сейчас воспринимает балет вологодский зритель?

Красота не имеет специфики, и она понятна каждому! В Вологде всегда была тяга к балету. Когда работал Дворец культуры железнодорожников, туда постоянно приезжали большие артисты. И дети вологодские – очень способные ученики. Но музыкальное искусство у нас не представлено во всем своем многообразии – и мы как-то смирились с этим… Хочется вспомнить легендарного человека и интеллигента Исаака Эльперина – директора ДКЖ с момента его основания – именно он пригласил в Вологду Макса Миксера. Во Дворце выступали ведущие столичные коллективы, показывались оперы, балеты, оперетты – и зал всегда был полон!

Среди ваших учеников наверняка больше девушек. Есть ли недостаток в юношах-танцорах?

Мальчики у нас всегда были, и сейчас в балетной студии образовательного центра «Созвучие» их около сорока. Те, кто занимался у меня раньше, при встрече говорят: «Светлана Георгиевна, мы до сих пор во сне танцуем».

Зрителей всегда восхищают костюмы ваших воспитанников. Образы придумываете вы сами? Всё делается вручную?

Шить я умею с юности. В общежитии в Москве у меня была своя швейная машинка, и подружки часто меня просили: «Света, сшей мне юбочку! А мне – платье!» А что касается костюмов наших танцев… У меня дома огромное количество книг по искусству, все стеллажи заставлены до потолка: беру идеи оттуда – там есть всё.

Вологжане всегда любили ваш балет «Жар-птица», впервые представленный более 20 лет назад. Как вы считаете, почему эта постановка снискала такую популярность?

Вологжанам сначала были представлены балеты «Пер Гюнт» Эдварда Грига и «Дюймовочка» Петра Чайковского – зритель восхищался этой музыкой. А потом появилась «Жар-птица» – балет с русской душой, русским духом и русской историей. Это выражается во всем – и в движениях, и в костюмах, и, конечно, в музыке Игоря Стравинского. Когда я ставила этот балет, эту музыку в Вологде еще не знали и не понимали, а теперь – любят. 

Каким вы видите будущее вологодского балета?

Я считаю, что Вологде нужен музыкальный театр. А детям, желающим заниматься балетом, хочу сказать: нужно идти и делать. Если хочется танцевать так, как когда-то хотелось мне, – всё можно преодолеть!