Галина Щекина: «Мы обсуждаем не человека, а буквы»

Галина Щекина – писатель, член Союза российских писателей, финалист премии «Русский Букер» за роман «Графоманка». Долгое время руководила литературной артелью «Ступени», студией «ЛИСТ». Была официальным координатором конкурса «Илья-Премия» в Вологде. В 1993-2008 годах издавала вологодский литературный альманах «Свеча».

Галина Александровна, с чем мы имеем дело сегодня, когда говорим о литературных объединениях? Насколько распространено это явление? Насколько велика потребность в подобных сообществах?

ЛитО существуют как сами по себе, так и организованные «сверху», они есть почти при каждой районной библиотеке. В прошлом году мы были на фестивале Николая Рубцова в Емецке, так там в качестве участников было зарегистрировано 26 литобъединений из одного только Архангельска. Почему их много? Потому что много пишущих. ЛитО – это попытка обеспечить себя читателями.

ЛитО ставит перед собой цель воспитать профессионального литератора?

Думаю, нет. ЛитО – это поддержка пишущего человека на первом – и самом трудном – этапе, когда он барахтается, ищет направление. Если ты достаточно сильный, чтобы пробиться самостоятельно – дай-то Бог. Но не все таковы. И бывают периоды, когда не пишется. Тут ЛитО – возможность получить помощь, средство не впасть в депрессию. 

Какова доля образовательного момента в работе с участниками объединения?

В задачах ЛитО в целом, конечно, есть образовательный момент. В студии «Лист» сделан упор именно на это. У меня есть авторская программа работы с литературно одаренными людьми. Однажды у меня была идея сделать на базе своего ЛитО школу критика, я даже  программу составила. Среди участников это не нашло особого отклика: приходилось много читать – Эткинда, Меламеда, Давыдова, а читать не хотели, проявляли недовольство. Зато когда приехал Борис Панкин из Москвы – довольно сложный интеллектуальный поэт, тексты которого вызывают много  споров – участники литобъединения оказались к этому готовы, так как научились  выражать  свою  читательскую позицию. Приезжие на  встречах с  ЛитО отмечали высокий уровень читательской активности. И  на фестивалях «Плюсовая  поэзия» школа критика дала свои плоды при комментировании работ на семинаре. Но постепенно мы всё равно вернулись к прежнему формату: чтение рукописи – обсуждение. Хотя и это тоже критика – ведь речь надо готовить заранее.

Не секрет, что зачастую жизнеспособность ЛитО зависит от харизматичности его руководителя или лидера – это действительно главный фактор успешности?

Наверное, да, но это не навсегда. Состав участников меняется, поэтому и руководители должны меняться. Я нашему ЛитО «Ступени» отдала полжизни: для меня было делом чести не развалить его после Юрия Леднева и Михаила Сопина. Но такое многолетнее руководство имеет и обратную сторону: надоедаешь участникам. Вообще я убеждена: руководителей надо менять, чтобы они не бронзовели. У критика Сергея Фаустова даже была идея сделать плавающего ведущего, но это, к сожалению, не получилось.

Бывает ли так, что ЛитО оказывается «стартовой площадкой» для молодых писателей и поэтов, которые потом становятся признанными авторами?

Конечно. Ведь и Вячеслав Белков, и  Владислав Кокорин когда-то  учились у  Леднева  в  ЛитО. Александр Ломковский  начинал  писать в ЛитО. Школу ЛитО прошли и Ната Сучкова, и Мария Суворова, и Антон Чёрный, и я. Роман Елены Колядиной «Цветочный крест» впервые прозвучал на заседании ЛитО в 2009 году, а когда в 2010 году был напечатан, получил «Русского Букера». Из ЛитО вышел Валерий Архипов, который  теперь руководит«Ступенями». Один  из самых способных – начинающий писатель Василий Макаров, недавно  выпустивший  свою первую  книгу «Вслед за  автором». Похвальное слово надо сказать про  Александра  Соколова: он  руководит многочисленным ЛитО в клубе «Забота», получив положительный опыт в «Ступенях». С молодыми часто бывает, что они мощно начинают, но бросают всё на полпути, а женщины выходят замуж – и приоритеты у них меняются. Сейчас из подающих надежды молодых в ЛитО «Ступени» можно назвать Светлану Чернышову,  Надежду Леонычеву. ЛитО у нас  работает под эгидой  Союза российских писателей, лучшие потом становятся членами Союза.

Как в ЛитО обстоит дело с критикой текстов участников? Если, к примеру, стихи плохи, у автора не должно быть ненужных иллюзий на свой счет...

Не знаю, как у других, в ЛитО «Ступени» критика жесткая. Некоторые даже называли ее «кровавой» и уходили в другие объединения. Хотя я настаивала: мы обсуждаем не человека, а буквы! Причем критика таковой была всегда – по отношению и к слабым текстам, и к сильным. Мне самой доставалось наравне со всеми. Даже сейчас, когда я вроде научилась писать, меня жутко разнесли за пьесу о поэте и за недавний рассказ. Реакция на критику у всех, конечно, разная: кто-то принимает ее, соглашается, кто-то сразу уходит, обидевшись, кто-то остается, собирая себя «по клочкам». Лично я выбирала последнее.

Как быть с проблемой графомании? Как направить «в мирное русло» энергию человека, желающего писать, у которого писать не получается?

Бывают случаи, когда плохой поэт, научившись писать, становится вообще невыносимым. Как найти мирное русло для графомании, мне неведомо. Я всю жизнь жалела их, даже Василий Белов как-то сказал: «Сама графоманка и плодишь графоманов»... Были случаи, когда и плагиат обнаруживался: однажды нам принесли на обсуждение хорошее стихотворение, которое, как потом выяснилось, принадлежало Ольге Кузнецовой. Пришлось в лицо заявить человеку, что он уличен и разоблачен.

Что касается графоманов, я искренне надеялась, что нас рассудят время и читатели. Но часто оказывается, что именно у графоманов больше сил и энергии – следовательно, больше публикаций и наград. А из-за них к нам часто не идут по-настоящему одаренные люди – поэт Андрей Таюшев однажды сказал об этом на встрече в университете. Сейчас бы  я ответила ему, что хороших авторов у нас прибавилось, а послушать и обсудить наши тексты к нам стали заглядывать филологи из ВоГУ – Елена Титова, Людмила Якушева, Сергей Баранов. Это ли не показатель?

Какова мотивация большинства участников ЛитО сегодня? Насколько постоянен бывает состав ЛитО?

Люди все разные – ЛитО, соответственно, тоже. Даже в одном литобъединении постоянный состав – не более половины, остальные участники – временные: «прибиваются», плывут вместе какое-то время – и отчаливают. Много пенсионеров, это понятно: у людей освободилось время для себя. В «Ступенях» часто появляется молодежь, приходят многие из студии «ЛИСТ», но они не понимают до конца, что им нужно, ищут себя. Женщин, как правило, больше, и в учебной студии тоже. Раньше, когда ЛитО «Ступени» собиралось на подшипниковом заводе, большинство его участников составляли рабочие – теперь такого, конечно, нет. Мотивация у всех разная. Одни идут просто посмотреть, что это за «зверь» – ЛитО. Кто-то хочет помахать готовыми книгами. Я ходила в ЛитО потому, что это была моя жизнь. Мечтала о литературном коммунизме: «прочти меня, как я тебя» и так далее. Леднев в свое время встретил меня по-царски, читал по ролям мои первые рассказы, Сопин разбирал мои стихотворные и прозаические тексты, направлял. Для меня это были люди «в высшей степени», и я сама старалась поступать так же. Всегда приветствовала тех, кто старается понять коллегу по перу, готовит продуманные отзывы, находит плюсы и минусы. Помогала с публикациями. Надеюсь, эта работа не была напрасной.