Анна Баян

Баян Анна Андреевна (1929-1996). Родилась в деревне Уболоть в Белоруссии. В годы Великой отечественной войны служила в полевом прачечном отряде. Инвалид 1группы. С 1952 года жила в Вологде, постоянно сочиняла песни о войне, о любви, о красоте родной природы... Их исполняли певцы — солисты и самодеятельные коллективы, в частности, хор завода «Северный коммунар п/р Т.Д.Кудрявцевой. Наибольшую известность приобрела «Вологодская зима» — песня А.Баян на стихи Натальи Сидоровой.

Статьи о творчестве

Сочинения

Анна Баян. Песни. — Вологда:
«Россия» — слова Ю. Жигулина
«Калина цвет» — слова Т. Ульяновой
«Песенка кружевницы» — слова Н. Сидоровой
«Оборвал дорожку» — слова Т. Ульяновой
«Берега поросли ивняком» — слова Г. Тихоновой
«Охота-неохота» — слова Н. Старшинова
«Не пиши мне писем» — слова Н. Сидоровой
«Плыви, туман» — слова А. Владимирова
«У Вологодского кремля» — слова Н. Масловой
«Черемуха» — слова Н. Сидоровой
«Подружки фронтовые» — слова Т. Ульяновой
«Где тень, а где свет» — слова Т. Ульяновой
«Вологодская зима» — слова Н. Сидоровой

Песни Анны Баян. — Вологда: ОНМЦ НТ, 1994.

«Россия» — слова Ю. Жигулина
«Подружки фронтовые» — слова Т. Ульяновой
«Закружатся снеги» — слова Н. Сидоровой
«Сергею Преминину» — слова Н. Сидоровой
«Вологодская зима» — слова Н. Сидоровой

Кириллова Э.А. Очерки музыкальной жизни. — Вологда, 1997. — С. 147-153.
Из главы «Семь нот в тишине...

В годы войны многострадальная гомельская деревня Уболоть трижды переходила из рук в руки: с боями отступали наши, а следом в село входили немцы. Тогда подхватывала сестер Анюта и, опережая лай собак и треск мотоциклов, убегала по заветной тропе на болото.

Вместе с нехитрым скарбом укладывала в узелок гармошку — драгоценный подарок отца. Долгими месяцами скрывались в землянках женщины и дети. Ночами незаметно пробирались на собственные огороды, чтобы запастись кое-какими овощами и затемно вернуться в укрытие. Мужчины села резко разделились на полицаев и партизан.

Семья Андрея Баяна помогала партизанам: мать шила и стирала белье, пекла хлеб, а маленькую Анюту посылали с донесениями. Освобождала родную деревню Анны Андреевны армия генерала Батова. Для этих молодых веселых солдат играла Анюта свою любимую «Распрягайте, хлопцы, коней». А потом ей и еще нескольким деревенским подросткам предложили помочь войскам — поработать прачками. В составе 21-го банно-прачечного отряда ушла из родной деревни на запад Анна Баян. Сколько же окровавленного белья, бинтов, повязок прошло через ее руки! Стирала, сушила, гладила, а в свободную минуту снова и снова бралась за свою гармошку — вспоминала задушевные довоенные песни и озорные частушки — словно бы напоминала бойцам о родном доме, о близких людях, играла пляски и танцы. Вместе со всеми проходила через сожженные села, видела обезображенные трупы партизан, сотни убитых людей в страшном царстве смерти Освенциме. Встретила Победу в Польше на госпитальной койке...

Казалось бы, какие еще испытания может послать судьба человеку? Но трагическое, непоправимое несчастье случилось с ней на мирном поле в Эстонии. При обмолоте викоовсяной смеси ноги девушки попали в молотилку. Вместе с покалеченными ступнями сломались все жизненные планы, почти на три года ее пристанищем стали больничные палаты, а неотвратимыми спутниками бессонных ночей жестокие слова: гангрена, ампутация.

С 1952 года и до своей кончины в 1996-м Анна Андреевна Баян жила в нашем городе и по праву считала Вологду своей второй родиной. Она приехала сюда в надежде поступить в музыкальное училище, но заветной мечте не суждено было воплотиться в жизнь.

Мечта осталась в душе и однажды вдруг прозвучала первой собственной мелодией. Сначала — робко, лишь для себя, потом — все громче. Песня рвалась наружу, для нее нашелся исполнитель — Тамара Дмитриевна Кудрявцева, певица и руководитель хора кузнечного цеха завода «Северный коммунар». Она вдохнула жизнь в молчавшие напевы, заставила их звучать для людей. Те первые песни остались самыми дорогими для автора.

А потом песни А.А. Баян стали исполняться на конкурсах самодеятельных композиторов, по радио и телевидению. Они разлетелись за пределы Вологодской области — их узнали земляки Анны Андреевны в родной Белоруссии, пел самодеятельный хор города Киржач Владимирской области. Их талантливо аранжировал эстрадный коллектив молодых исполнителей в Казани и записал на пленку с певицей Ольгой Предущенко — учительницей из Нижнего Новгорода. Это ли не признание творчества композитора-самородка?

В качестве поэтической основы для своих песен Анна Андреевна использовала стихи Натальи Сидоровой и Татьяны Петуховой, Вениамина Меркурьева и Татьяны Ульяновой. Не просто брала понравившийся текст, она вступала в творческий и личный контакт с поэтом, чутко улавливала неповторимую интонацию каждого и отражала ее в своей музыке. А.А.Баян увлекали темы минувшей войны и священной памяти о погибших в ней, поэтический рассказ о нелегкой женской судьбе, о самоотверженной дружбе, вечные темы родной природы. В ее творческой копилке осталось полтораста песен...

Вербова И. В доме Анны Баян не умолкнет баян
// Сударушка. — 1994 — № 6. — 15 февраля. — С. 8-9.

Голос подруги в телефонной трубке прерывался и дробился от слез. — Так тошно, что и жить не хочется. Нет, ты только подумай, — рассказывала она мне про невестку, которая что-то не то сказала или сделала. Но я не хотела вникать в пустяшные перипетии еще и потому, что накануне вернулась из командировки, из северного города Вологды, где встретилась с женщиной удивительной судьбы, женщиной, словно взявшейся доказать, что нет предела человеческим возможностям, с улыбкой преодолевшей превратности жизни, не потерявшей ощущения прелести и красоты каждого прожитого дня.

На полесье красивые песни

Новый день. За окном еще темно. В небольшой белорусской деревеньке затапливают хозяйки печь. Легкий дымок поднимается над трубами. Пастухи по дворам собирают скотину. В поле уходят работники... В избах остаются старые да малые. Анютка Баян, ей всего-то лет пять, тихонько снимает со скамеечки в красном углу нарядную гармонь и начинает тоненькими пальчиками выводить полюбившиеся мелодии, услышанные во время семейных застолий.

В редкие минуты отдыха брал отец в руки гармошку. Был он знаменитым на всю округу музыкантом, так что фамилия — Баян — досталась ему по праву. Припоминали, что предки вроде как из болгарских земель, но перебрались сюда давным-давно. Откуда же фамилия? Так ведь и на Полесье, и на Рязанщине, и на Полтавщине, и на Златых Песках баян — он и есть баян. Корни-то одни, общие. И корни слов тоже.

Баян. Когда звучат его переливы, когда руки музыканта растягивают меха, то душа слушателя или веселится, или скорбит вместе с напевом, так легко достающим до самого сокровенного, потаенного.

...Не знает Анна Андреевна, кто и когда подружил ее отца с музыкой, но песни в их доме звучали постоянно. Да и матушка ее тоже была певуньей и плясуньей, и часто говаривала: «Я и в последний свой час спокойно лежать не смогу, все захочу ногой в пляске топнуть!»
Не перечесть, сколько знала Аня песен, частушек. Невестой была завидной — работящей, умелой, да и красивой, статной, веселой. Правда, вперед тогда не заглядывала, и скажи ей, что станет музыка ее профессией, судьбой, «спасательным кругом», очень и очень бы удивилась. Но с гармошкой не расставалась, она стала словно бы частью ее самой.

Возможно, так бы и пошла повседневность по заведенному — разумному — кругу: замужество, дети, работа ну и, разумеется, песни, если бы не перечеркнул эту повседневность 41-й год. Совсем юной, почти девочкой, ушла Аня в действующую армию.

«После боя сердце просит музыки вдвойне»

Были нужны на войне женские руки. Они не только держали винтовку или штурвал самолета, скальпель хирурга или ловко накладывали бинты на солдатские раны на поле боя. Эти самые кровавые бинты, так же, как пропитанные потом солдатские гимнастерки, галифе, белье, надо было стирать — лишнего не было, не выкинешь. Вот в банно-прачечный отряд и попала девушка. А еще она вызвалась почту бойцам носить на передний край. Дорогую для сердца гармошку, конечно, с собой брала — бойцов повеселить. И вот однажды подорвалась Аня на мине: отправили в госпиталь, подлечили, а гармошка из отчего дома в обозе затерялась...

— Я бы вам показала метки от взрыва на ногах. Но сейчас этого сделать не могу...

Честно скажу, хоть и была я подготовлена к нашей встрече, но все же трудно было мне в несколько первых мгновений в обществе Анны Андреевны: открыла мне дверь женщина с добрым, необычайно приветливым лицом, сидящая и передвигающаяся на табурете собственной конструкции,— ног у нее нет от бедер, а протезы сейчас врачи не рекомендуют. Но уже через минуту позабыла я о ее недуге, потому что жизнерадостности, жизнелюбию, стойкости моей новой знакомой стоило бы позавидовать и молодым, здоровым, с руками и ногами.

День Победы встретила Аня в госпитале. В часть уже не вернулась. Поехала в Эстонию на стройку. Научилась малярничать, штукатурить. Стала классной отделочницей. Тут и любовь вошла в ее сердце. Договорились с Петром, что отслужит он, и, как только исполнится ему 25, станут они мужем и женой.

Однажды послали Аню с подругами заготавливать фураж для скота. И... Вот что было ей на роду написано! Угодила девушка обеими ногами в заваленный соломой люк барабана. Пощадило ее под пулями, а тут... Лишилась ступней: ампутация, операция... Но началась гангрена — и вновь операция.

Петр любил свою нареченную и вовсе не собирался отказываться от данного слова. Ехал он навестить девушку. Машина попала в аварию. И в том факеле сгорели люди. Никто не спасся.

Помотало Анну Андреевну по госпиталям, протезным заводам. И однажды в Ленинграде оказалась в одной больничной палате с подругой по несчастью, учительницей из Вологды. Долгими бессонными ночами говорили о жизни, о будущем. Уговорила та женщина ехать в Вологду, где и живет Анна Андреевна вот уже около трех десятков лет.

— У меня образование-то невелико — всего пять классов. Это и университеты мои, и коридоры, — смеется Анна Андреевна. А я вижу книги на полках. Толстой, Достоевский, Лермонтов, Короленко... Библиотека у хозяйки квартиры хорошая. Есть, значит, и вкус, и культура, и стремление к самосовершенствованию.

— Главное все же — самообразование, — говорит моя собеседница. — Читаю я много.

Особенно полюбила стихи.

— А когда песни писать начали?

— К тому времени, как попала в Вологду, приобрела баян. Если бы его не было рядом, просто и не знаю, как бы жила! Я всегда была веселая, компанейская, как у нас говорят — артельная. И одиночество мне противопоказано. Около меня всегда люди, друзья. А баян и вовсе всех объединяет. А мелодии я сочиняю давно, но значения этому не придавала. Но к 1972 году (я уже не юная была, за сорок перевалило) попались мне на глаза стихи московской поэтессы Татьяны Ульяновой, видимо, тоже фронтовички. Там и ромашки у края окопа, и кровь, и бой, и любовь. И небо летнее синее... И вдруг юность моя так зримо встала перед глазами... Мелодия родилась сама собой. Это и стало началом. А потом — как прорвало: песня за песней! Есть у нас в Вологде любительский хор, замечательный хор, они сейчас придут с вами знакомиться, песни мои для вас спеть, так хор этот и стал первым мои песни исполнять. Да и профессиональные певцы мои песни берут. По радио часто звучат. Вот, послушайте, на кассете...

Ну как на свете прожить без песен?

Весело задребезжал звонок, и в прихожей послышались разноголосица, шум, смех. Действительно, большой хор во главе с руководителем Тамарой Дмитриевной Кудрявцевой появился на пороге комнаты. Сразу замечу, Тамара Дмитриевна и Анна Андреевна — товарищи по несчастью, познакомились в одном из протезных институтов. Но каким же теплом, радостью жизни и добром веет и от этой женщины!

Все сударыни-певуньи пришли нарядные, подкрашенные. Собственно, не так уж это было и нужно — наделила их природа и статью, и величием, и чем-то тем неуловимо особенным, что в русской земле зовется очарованием, а у галантных французов— шармом.

Как-то незаметно оказался накрытым стол. А потом и песня полилась. Одна сменяла другую: частушки, старинные русские, но больше всего в репертуаре хора сочинений Анны Андреевны.

— Вот вы говорите, что нет у вас музыкального образования, — напомнила я.— А аранжировки сделаны не только грамотно, но и очень красиво. Вам кто-то помогает?

— Моя правая рука — преподаватель нашего музыкального училища музыковед-теоретик Элла Андреевна Кириллова. Она с моих пальцев и мелодию записывает, а потом уж делает обработку. Порой с ней приходят студенты-старшекурсники. Словом, шефство надо мной в этом вопросе капитальное. Но приятно услышать от профессионалов, что в сочиненных мною мелодиях «ни убавить, ни прибавить».

Анна Андреевна не кокетничает. Песни ее мелодчины, своеобразны, с легко запоминающимся мотивом, музыкальные образы не избиты и не напоминают те, что каждый день слышим мы с экрана и в эфире. Много песен хозяйки дома было спето в тот вечер. И я, впервые их услышавшая, сразу же стала подпевать — так легко ложились они на слух.

Анна Андреевна очень благодарный соавтор. Замечательные слова услышала я о поэтах, на чьи стихи написаны ее песни. Москвичка Татьяна Ульянова — с ней создано более тридцати песен, вологодская поэтесса Наталия Сидорова — их совместное творчество тоже полюбилось землякам.

Незабываемой была атмосфера нашей встречи. А певуньи, изредка выходившие со мной в коридор (чтобы Анна Андреевна не услышала), рассказывали, как черпают силу у этой удивительной женщины, и в любых жизненных передрягах к ней первой обращаются за советом.

— Она словно наша совесть. Справедливее ее человека не встретишь... Я недавно в больнице лежала, так только ее и вспоминала. Сколько человек вынес — не сломился, а уж нам-то и вовсе негоже отчаиваться... Она просто душа нашего коллектива. Нам просто повезло, что встретились нам такие люди, как Анна Андреевна и Тамара Дмитриевна.

«Над невзгодами я возвышаюсь»

Это строчка из стихов Анны Андреевны. Она и стихи пишет.

— Неужели никогда не бывает у вас плохого настроения?

— Этого я себе позволить не могу. Знаете, чем мне труднее, тем больше хочется жить интересно и творить радость. А она во всем. И в человеческой доброте, отзывчивости, и в музыке. Меня судьба, как ржавый гвоздь, забивает, а я все вылезаю — не даю судьбе взять надо мною верх. Еще со школы помню знаменитую фразу о том, что человек создан для счастья, как птица для полета. А я поняла, что рожден он для того, чтобы научиться преодолевать и внешние тяготы, и собственное несовершенство, доказывая, что достоин он звания ЧЕЛОВЕК. Опять же вспомню классику: да-да, только тогда это слово звучит гордо.

— Вам, вероятно, везло на хороших людей?

— Есть мудрая поговорка: «Как аукнется, так и откликнется». Прежде всего надо к себе самому предъявлять высокие требования. А людей высокой души встречала часто. Вот, к примеру, нужно мне было пианино. А в то время приобрести его было проблемой. Так мои друзья приложили неимоверные усилия, и вот, пожалуйста, оно перед вами.

У Анны Андреевны много друзей разного возраста. И самые юные — мальчишки из соседнего интерната, ребята, обделенные родительской лаской. Они частые гости в этой квартире; здесь проходят репетиции их ансамбля гармонистов.

Людей в доме бывает много, но поражает стерильная чистота, которую поддерживает сама хозяйка, что, согласитесь, при ее возможностях совсем непросто.

— Я так привыкла: у меня в доме все должно блестеть — ни пылинки, ни соринки. Правда, раз в десять дней ко мне приходит помощница, но основное — все сама. Вообще-то я уверена, что и жить надо чисто и светло. И быть благодарным за неожиданные подарки. Вот случай... Шел по телевизору спектакль, созданный по книге Светланы Алексиевич «У войны неженское лицо». И я услышала о своем командире — Валентине Кузьминичне Братчиковой, Разыскала я ее. Она у меня гостила. Вот встреча! Память на всю жизнь. И про меня в той книге сказано: «Одна наша девчонка играет на гармошке».
Анна Андреевна не останавливается на тяжелых периодах своей жизни, которых было предостаточно: и жилье с трудом получила, и только в 1986 году вручили ей удостоверение участника войны, как и положенные награды — орден, медали.

— Да разве в наградах дело? Не за этим мы шли воевать! И знаете, несмотря на все выпавшее на мою долю, я человек счастливый. У меня много друзей, и я сильна ими, как то дерево, которое сильно корнями.

Очень не хочется уходить из этого гостеприимного, наполненного музыкой дома. Когда я вышла на улицу, оглянулась на ярко освещенные окна. Я услышала приглушенную расстоянием и стенами песню Анны Андреевны, ее заливистый баян, который и веселит, и радует, и не дает забыть, что все трудности можно преодолеть, если верить и поклоняться великому чуду жизни.

Изабелла Вербова