Самый протяжённый по времени спектакль фестиваля «Чёрный тополь» Минусинского драматического театра. Он поставлен по роману Алексея Черкасова и Полины Москвитиной «Чёрный тополь». Художественный руководитель Минусинского театра постановщик спектакля «Чёрный тополь» Алексей Песегов признался, что при работе над спектаклем пришлось воспользоваться опытом именитых коллег. Артисты несколько дней жили среди старообрядцев, чтобы напитаться духом старой сибирской деревни, узнать то, что с течением времени исчезло из нашей жизни. К тому же история семьи режиссёра перекликается с историей, рассказанной в романе. В книге памяти, изданной в Красноярске, где перечисляются все репрессированные, немало родственников А.Песегова. И этот факт тоже помог режиссёру глубже понять роман.

Это масштабное повествование о жизни сибирской деревни на протяжении почти 30 лет. Всё, как везде: есть свои герои и свои подлецы, любовь и измена, радость встречи и горечь расставания. Чёрный Тополь стал символом деревни Белая Елань. Именно возле него происходят знаковые для героев встречи, к нему они приходят, чтобы высказать потаённые мысли. Тополь стоит на перекрёстке двух дорог. Подиум, возведённый на сцене, напоминает крест. Два его луча – вертикальные – дорога к дорогому для селян месту. Горизонтальные – место уединения для размышлений, для того, чтобы остановится в быстро текущей жизни и внять совету каких-то высших сил.

В центре повествования семья Боровиковых. От детства до зрелого возраста прослеживает театр судьбу Демида Боровикова. На его долю выпали и годы репрессий 30-х годов, и война, и трудности послевоенного времени. Повороты судьбы закалили Демида. Он остался верен тому, что заложено было в нём с детства: сочувствие к односельчанам, понимание ответственности не только за себя, но и за тех, кто его окружает. Но его характер существует как данность: не очень понятно, как в семье, где родители подчинены страсти наживы, мог вырасти человек глубоко чувствующий, с ярко выраженной гражданской позицией, готовый помочь ближнему по первому зову. Может быть, театр хочет тем самым показать настоящий сибирский характер, который, как утверждают сами сибиряки, значительно отличается от характеров людей, живущих по эту сторону Урала? Отличается твёрдостью духа, немногословностью, умением держать слово. И так как мы видим Демида с самого начала спектакля уже таким, то в дальнейшем театр только показывает нам всё новые и новые подтверждения своего представления о герое. Наверное, интереснее было бы наблюдать характер в развитии, тогда убедительнее выглядел бы и сам главный герой, и окружающие его персонажи.

К сожалению, как это нередко бывает, гораздо убедительнее выглядят герои оппонирующие честности и твёрдости духа Демида. Актёрам приходится следовать старой истине, что в любом отрицательном образе надо искать положительные черты. Поэтому они получились ярче и более жизненными, чем главный герой.

Тщательность, с которой режиссёр решил воплотить роман на сцене, вызывает уважение. Но за желанием не упустить ни одной сюжетной линии, ни одного персонажа, исчезла целостность действия. Зрителю порой трудно сопоставить, что связывает одного персонажа с другим. Отдавая предпочтение главным героям, образы многих других театр «проговаривает скороговоркой» отчего они выглядят схематично, мало дополняя и сюжет, не внося дополнительные краски в сценическое повествование.

В Минусинске спектакль «Чёрный тополь» идёт в два вечера. В Вологде его показали в один день. Может быть, всё же стоило соблюсти принцип показа, предложенный театром? Тогда не было бы спешки в восприятии, можно было бы не торопясь вникнуть в суть этой масштабной работы.

Алексей Сальников, театровед

Новости по теме