.jpg "Василий Белов")
2020 год – юбилейный для писателя-фронтовика, писателя-деревенщика Евгения Носова.
Евгений Иванович Носов – автор военной и деревенской прозы, который о творчестве и значении искусства при жизни писал так: «…Искусство не терпит расслабленности, тем более сделок с совестью… Оно требует постоянного преодоления задуманного, захватывая художника той одержимостью, когда сил «утаивать не можно…» Если хочешь чего-то достичь – иди и поклонись родной земле… Нелегко воссоздать ее облик без сыновней чуткости и безбрежности…»
Он был Героем Социалистического Труда, действительным членом Академии Российской Словесности; за свои военные и творческие заслуги удостоен восьми орденов и более десятка престижных литературных премий, в том числе госпремии им. Горького, международной премии им. Шолохова, премии Александра Солженицына, которую он получил из рук писателя за год до смерти.
Василий Белов про Евгения Носова писал в закатные советские годы: «А ведь остается совсем мало людей, которые готовы, смогут тебя читать. У всех остальных же не хватит материала души, чтобы тебя почувствовать...»
Евгений Носов с 1960-х годов был очень дружен с несколькими вологодскими писателями – Виктором Астафьевым, с которым учился в Москве на Высших литературных курсах в Институте им. Горького, Александром Романовым, Сергеем Ви́куловым, Василием Беловым, у которого гостил в Тимо́нихе, когда приезжал на Вологодскую землю.
С 1960-х началась писательская дружба Василия Ивановича с писателем-фронтовиком. Сохранилась и переписка друзей. Если ее открыть, то поймем, с каким теплом и отеческим уважением обращался к Белову Евгений Носов:
Дорогой Вася! (так он к нему обращался из письма в письмо!)
«Растро́гал ты меня до слез своим Иваном Африканычем!.. Есть просто гоме́ровские страницы. Читал по кусочкам, по глоткам, как дорогое вино, которое жалко сразу проглотить. Чудо это, Вася! Не антихрист ли ты, грешным делом?.. А я после того, как побывал у вас и чуточки посмотрел на людей великих, на холму́шки и гору́шки, чувствую и понимаю твои строчки не только глазами, ноздрями и прочими чувствами, но и са́мой шкурой даже...».
Или еще: «Вась, случись как-нибудь два-три дурных дня, заскочил бы. Правда! Поночевали бы где-нибудь на речке».
В другом письме: «Ну, пока, брат! Очень я скучаю по всем вам. Кланяйся маме, всякого ей добра и здоровья!»
Евгений Носов приезжал к Белову и в Вологду, и на родину в Тимониху. Несколько дней жил в писательском доме.
Анфиса Ивановна, мать Василия Ивановича, рассказывала: «Наезжал к нам Шукшин. Мужчина, конечно, хороший. Но уж больно худ. Тонкой – что жердь. Вот Евгений Иванович наезжал - тот — видный собой. И приветливый Евгений Иванович, разговорчивый».
Поездка на Вологодчину вдохновила Носова на статью «Путь к истоку: Слово о моем друге». В ней запечатлелись воспоминания «лучшего стилиста» страны о беловской родине:
«…встречались люди по пути, все знакомые ему: ветхий пастух с батогом; тракторист, перегонявший куда-то обширные, как помост, связанные из целых стволов сани; колхозный бригадир в седле и женщина с бельем у речки, – и хотя многих он был тогда моложе вдвое... величали его не иначе как по имени и отчеству. Это не было тем извечным угодливым подобострастием деревенского человека перед городским… А это было то особое почтение, порожденное его книгами, той правдой в них, которую всегда ревниво и как-то болезненно-честно он оберегает перед своими земляками».
Сохранил в воспоминаниях Евгений Носов глубоко поразивший его вид Вологды с высоты птичьего полета – с колокольни Софийского Собора, куда его привел однажды Василий Белов.
«Василий «угостил» меня видом родного города с высоты. Он раздобыл у хранителей древностей ключи от колокольни при Вологодской Софии, отомкнул тяжелый неподатливый замок (подниматься на саму колокольню тогда в общем-то не разрешалось, как говорят, по причине ветхости ее лестниц)…
Высока сама по себе София, но даже и она со своими многочисленными золочеными крестами оказалась далеко под нами. И весь город предстал перед нашим взором как на ладони. В зеленых берегах, и сама от них зеленая, не текла, а полноводно покоилась река Вологда… На той стороне дородные старинные дома и современные постройки перемежались с церквушками…»
Музей-квартира Василия Белова хранит несколько книг, подписанных Евгением Носовым. Все трогательны, искренни и теплы.
В книге «За долами, за лесами» 1967 года Носов написал: «Удивляюсь твоей стыдливости и чистоте души. Боюсь, что трудно будет тебе. Счастлив, что ты такой, Вася милый. Женя. Вологда».
В другой книге автора:
«Милый Василий! Праздничное это чувство – послать книжку другу, который сможет прочитать ее так, как надо, по-русски. Кому же еще послать, если не тебе, Солнышко мое Северное, рыжебородое! Твой Носов»
Читая произведения Евгения Носова, трудно представить, что этот художник слова не умел владеть красками и кистью. И на самом деле Евгений Иванович не только писал художественные книги для взрослых и детей, но и картины, увлекался фотографией.
Дружба писателей длилась более 40 лет.
О друге-писателе Евгении Носове Белов говорил в 2003 году: «Писательский талант Евгения Ивановича вскормлен истинно народной средой. Овеян он, этот талант, высокой поэзией русского языка и державной любовью к России, любовью к ее природе, овеян и жалостью ко всем близким и дальним».
Теги: беловский круг, Василий Белов, музей-квартира Василия Белова
