«Люди в нашем доме не разговаривают друг с другом, это не в их стиле. Да я с ними и не знаком, не знаю даже, как их зовут… Об их жизни я не знаю ровным счетом ничего. Хотя живут они лишь в нескольких метрах от меня. И они ничего не знают о моей жизни, да и нет им до нее никакого дела». Это цитата из пьесы «Лифтоненавистник» Бенгта Альфорса, современного драматурга, живущего в Финляндии и пишущего на шведском языке. Но многие из нас могли бы, что называется, «подписаться» под этими словами применительно к самим себе: чувствовать себя одиноким, постоянно находясь в окружении большого количества людей, – в той или иной мере это знакомо каждому. Когда речь идет об одиночестве человека пожилого, в первую очередь на ум приходят вопросы «социального» характера: как он справляется один? помогает ли ему кто-то? и что будет, когда он умрет?.. Но в пьесе (в которой всё это тоже есть) на первый план выступает проблема духовного одиночества – потребности человека в родственной душе и поиск ее, почти безуспешный, но в итоге дарящий надежду.
По словам режиссера спектакля «Лифтоненавистник» Сергея Закутина, пьеса Бенгта Альфорса заинтересовала его актуальностью затронутой в ней темы: «Личное одиночество – больная проблема нашего времени. Все постоянно торопятся, куда-то бегут – и зачастую не успевают заметить, насколько человек, находящийся рядом, одинок внутри. Я предложил эту пьесу Леониду Яковлевичу Рудому – показалось, что в его исполнении всё это должно получиться очень хорошо. Он перезвонил мне буквально через полчаса – сказать, что согласен, – и работа началась. Это была череда удивительных совпадений: готовясь к очередной репетиции, я делал для себя заметки, а при встрече артист предлагал мне то же самое! Наши представления о сегодняшней жизни и о роли театра в ней полностью совпали. И мы старались сделать спектакль о внутреннем мире человека, который немного потерялся в жизни, но у которого есть надежда на лучшее».
Герою Леонида Рудого за семьдесят. Это одинокий старик, всю жизнь проживший в одном доме и почти сроднившийся с ним. Не очень общительный от природы, он еще более замкнулся в себе после смерти матери, воспитывавшей его в одиночку, и гибели любимой собаки, заменявшей ему и семью, и друзей. Ему тяжело сходиться с людьми, но желание поделиться – хоть с кем-то! – своими мыслями и переживаниями приводит к тому, что он начинает разговаривать… с лифтом. У лифта, в котором он ездил еще ребенком, есть имя – прочитанное наоборот в зеркале название фирмы-производителя. Есть и своя судьба – он так же, как и герой, стареет и «лечится»: ему заменяют механизм, а на каждом этаже появляются таблички с лампочкой, загорающейся при остановке над нужной цифрой. Доктор настоятельно советует герою ходить на седьмой этаж пешком – только став лифтоненавистником, он будет в хорошей форме, – но как отказаться от общения с единственным «другом»?.. Непрекращающийся монолог героя полон самоиронии – временами веселой, а порой и горькой, – метких наблюдений за собой и другими, сложных вопросов, серьезность которых тут же гасится легкой усмешкой, но гасится не насовсем. «Насколько свободен мой выбор? Принимаю ли я решение сам, или обстоятельства решают за меня?» – речь вроде бы идет о том, поехать в этот раз на лифте или пойти по лестнице, но подспудно мы понимаем, что герой пытается осмыслить и прожитые годы, и то, что ждет его впереди.
По замыслу драматурга, «Лифтоненавистник» – моноспектакль: сам Бенгт Альфорс так и поставил свою пьесу в Финляндии. Но, знакомясь с постановками других режиссеров, он приветствовал идею вывести на сцену второго персонажа – молодую девушку с непростой судьбой, которую обстоятельства (в череде невероятных совпадений) сводят с главным героем. Режиссер Сергей Закутин пошел по этому пути. Диана в исполнении Натальи Брусенской появляется перед зрителем в нескольких эпизодах уже ближе к финалу спектакля – и каждое ее появление говорит о том, что жизнь героя, такая устоявшаяся и привычная, вот-вот изменится. И она действительно меняется – в финале вместо очередного пузырька с лекарством в руках у него оказываются поводок и ошейник: чтобы не терять связь с девушкой, он решился завести новую собаку. Вообще, несмотря на лаконичное оформление сцены, в спектакле множество говорящих деталей, отчего наблюдать за героем еще интереснее, а звуки лифта, проезжающего вверх-вниз где-то за кулисами, звучат почти как реплики еще одного персонажа. И в итоге герой уже не кажется беспросветно одиноким – в его жизни есть самое главное.
Теги: Леонид Рудой, Сергей Закутин, Дом актера
