В нынешнем октябре широко отмечается 90-летие со дня рождения писателя Василия Белова. Известный российский писатель, классик, один из родоначальников и лидеров деревенской прозы, общественный деятель, воитель за сохранение русского крестьянства и русского видения мира, Белов оставил яркий след в культуре не только Вологодчины, но и всей страны.
О себе он говорил: «Писателем я стал не из удовольствия, а по необходимости, слишком накипело на сердце, молчать стало невтерпёж, горечь душила».
Отчего становятся писателями, особенно продолжателями традиций «деревенской прозы», сегодня? Ответить на этот вопрос могут только сами авторы, которые в своих произведениях обращают взор на сельскую жизнь.
Для совместного проекта cultinfo и Музея-квартиры Василия Белова «Беловский круг» мы предложили современным авторам-деревенщикам поразмышлять на тему, чем для них является писатель Василий Белов. Каждый из них признался, что творчество и личность Василия Белова оказали на него большое влияние как в духовном плане, так и в писательском самоопределении.
***
Алексей Шепелёв родился в 1978 в селе Сосновка Тамбовской области – прозаик, поэт, литературовед. Автор книги «Мир-село и его обитатели», а также книг «Настоящая любовь/Грязная морковь», «Russian Disneyland», «Москва-bad. Записки дауншифтера» и др. Лауреат премии «Нонконформизм», международной Отметины им. Д. Бурлюка, премии Андрея Белого, премии им. И. Анненского, Всероссийской премии «Чистая книга» им. Ф. Абрамова и др. С 2016 года живёт в Анапе.
В этом году моя племянница должна была пойти в первый класс деревенской школы – одна. Стать единственной первоклассницей в школе, где учились её родители, её дедушка. Когда учился дед, мой отец, в каждом классе было под тридцать гавриков, поэтому учились в две, а то и в три смены! А уже в моём классе, когда я пошёл в школу, нас было четверо. Позже, в девяностые, добавилось ещё несколько человек – беженцы из горячих точек бывшего Союза, которых заставила приехать в наше село война. Деревня – не так легко к ней адаптироваться, но всех она принимает. Это как бы квинтэссенция, сама суть всемирной русской отзывчивости, о которой говорил Достоевский, которая чувствуется в произведениях Белова.
В общем, это сейчас я могу рассуждать, привлекая обобщения и даже статистику. А когда сам находишься в гуще событий... Всё это я к тому веду, что в детстве и юности не любил я деревенской прозы, не читал её. Знал, что есть такое, примерно представлял, смотрел урывками фильмы. Но какое тут читать – когда и так каждый день то же видишь и сыт всем этим по горло!
И только недавно, в самом зрелом возрасте, я открыл для себя этот пласт литературы, прежде всего прозу Распутина и Белова. А ещё раньше я, подобно автобиографическому беловскому герою, так старавшемуся в юные годы из деревни вырваться, в неё вернулся – душой и мыслями, наездами, ностальгическими текстами... Книги Распутина – с надрывом, по мне, всё равно взгляд горожанина. Что всё ужасно, деревня гибнет, и что в этом случае предлагают меж строк почти что все современные авторы? Побольше бы денег, реформ, дороги... А внутренний, нутряной деревенский взгляд, как доводится мне его чувствовать, всё равно иной: село – это особый, как бы отдельный ото всего мир, и в нём люди живут, не все мечтают уехать. Нынешнее село – бытие парадоксальное, остатки чего-то подлинного, жизнь на выживание, вопреки всем веяниям и векторам. Примерно об этом, мне кажется, и книги Белова.
Василий Белов для меня не только и даже не столько мастер слова, сколько мастер и хранитель смысла. Читая его книги (например, мою любимую повесть «Плотницкие рассказы»), мы открываем для себя забытый, когда-то бывший родным и нашим мир, как будто забытую, давно покинутую планету. На самом деле, планету Земля, на которой ещё сохранились «следы», о которой написаны «свидетельства»...
Племянница пошла в школу в городе. Вспомнит ли она когда-нибудь о своих первых шести годах в деревне? Прочитает ли когда-нибудь Белова? Пока нет ответа.
Теги: беловский круг
