Художник декоративно-прикладного искусства (художественная керамика), член Союза художников России с 2000 года.
Родилась 19 сенября 1960 года в Чите. Постоянно живет и работает в деревне Куракино Кирилловского района с 1991 года.
Училась в Абрамцевском художественно-промышленном училище им. В. М. Васнецова. Создала авторскую художественную мастерскую, получившую название «Куракинская керамика» (1996). Работает в широком диапазоне форм – от декоративных композиций, ваз, бытовой керамики, фигурной пластики – до изразцовых печей, каминов, панно. Воссоздала и успешно применяет технологию изготовления изразцовых печей-столбянок и печей-каменок для русской бани.
Нина Мишинцева: «Мы должны гордиться своим вологодским»
В начале 2011 года в Москве в «Новом Манеже» с большим успехом прошла персональная выставка вологодского художника, члена Союза художников России Нины Мишинцевой. Нина Георгиевна много лет назад уехала из Москвы, чтобы на малой родине супруга, в деревне Куракино Кирилловского района, создать небольшую гончарную мастерскую. Выкупив у односельчан заброшенные дома, Нина Георгиевна обустроила в них гостиницу, трапезную и музей керамики. Сейчас, как признается сама художница, ее работы разлетаются по всей России.
Нина Мишинцева окончила Абрамцевское художественно-промышленное училище им. В. М. Васнецова, отделение керамики, долгое время работала старшим художником в лаборатории керамики Новосибирского филиала НИИ художественной промышленности. С 1991 года живет и работает в Вологодской области.
Нина Георгиевна, расскажите о керамическом производстве в Куракино.
Керамическое производство очень специфично. Мы не можем, как художники, встать у мольберта и писать, нам для работы нужно очень многое: печи, помещения, глина и очень большой опыт, опыт не столько художественный, сколько производственный. Поэтому я выступаю как лаборант, технолог, менеджер, несмотря на то, что я художник.
Насколько я знаю, в России почти нет женщин-керамистов, все, у кого есть мастерские – талантливые гончары-мужики, а женщины красиво, хорошо расписывают. Это связано со сложностью организации гончарного производства: необходима маленькая личная мастерская, которая, при этом, должна быть оборудована «от и до».
Керамическая мастерская подразумевает рабочие места, у меня трудятся несколько человек, которые хорошо и качественно делают полуфабрикаты, но расписываю только я.
Я была бы рада, если бы в некоторых деревнях появились такие точки, мастерские, где люди смогли бы зарабатывать себе на жизнь.
Свойства местной глины отвечают требованиям мастера?
В прежние времена гончарство было самым привычным делом: как землю копать, так и горшки лепить.
Гончарный промысел уместно продолжать там, где есть материал, поэтому я живу и работаю в Куракино, где хорошая чистая красная глина лежит прямо под ногами. Но, чтобы из нее что-то сделать, необходимо ее правильно «приготовить». На это уходит около двух лет, затем мы из нее делаем печные изразцы, посуду, кашпо, садово-парковую скульптуру. Работаем практически по всей стране, много предложений и из-за рубежа.
Я не могу сказать, что продолжаю именно кирилловскую гончарную традицию. Сотни лет назад время было другое, глина обрабатывалась иначе, изделия были более примитивными. Я глину обрабатываю значительно лучше. А традицию можно поддержать тем, что бытовую посуду - горшки, жаровни, кувшины - оформить так же, как делали это наши предки.
Ваши дети вносят свой вклад в семейное дело?
Мои дети не сидят у меня под боком с кисточкой, каждый занимается своим делом и со своей стороны мне помогает. Старший сын – программист. Сайты, фотографии, изготовление дизайн-макетов, договора – все это на нем. Средний сын – великолепный инженер, очень много помогает мне с технической стороны: машины, оборудование, станки. Дочка-школьница прекрасно ведет экскурсии, будет учиться на искусствоведа. Мои дети любят деревню, жить и работать они мечтают на родной земле.
Живя в деревне, не скучаете по большому городу?
Я периодически бываю в Москве, мне жителей столицы искренне жаль, у них жизнь идет вхолостую, заставляет шестеренки крутиться понапрасну, они размениваются поневоле... Огромный город высасывает доброту, силу, человек остается пустой, без самого главного внутри. Год за годом проходит, а для будущей жизни ничего не приобретается. Здесь, в деревне, окружение дает больше сил и возможностей сохранить себя. Поэтому москвичам работы мои нравятся, возникает хорошая зависть в душе, они к корням тянутся.
Ко мне в деревню приезжают туристы из разных городов, мне очень симпатично, когда семьи отправляются путешествовать по глубинке, к примеру, в села и города нашей области. В Куракино они с интересом посещают наш музей керамики, где собрана большая коллекция.
Мы очень переживаем за родную деревню, слишком много вокруг примеров того, как бизнесмены скупают за бесценок дома, огораживают подходы к озеру колючей проволокой и местным жителям нельзя шагу ступить. Пусть лучше по нашей деревне курицы, петухи бегают, пусть люди скотину разводят...
Для вас важны участие в выставках, общение с коллегами по цеху?
Почти все мои работы разбросаны по частным собраниям – меня художники мало знают. Я рада, когда удается представить свои изделия – это как отчет перед самой собой. Правда, обычно на выставку попадают маленькие гончарные работы.
Из художников мне ближе и роднее Джанна Тутунджан, она была для меня как мать, как сестра. Я много лет назад увидела ее работы, и они до сих пор у меня перед глазами. Она Вологодский край, людей наших увидела другими глазами. Ее героев я вижу каждый день, люди в глубинке остались те же. Это наши вологодские корни, а она показала красоту этих людей.
Изразцы – особое направление в вашем творчестве?
Изразцовые печи и камины – это центральное, парадное место дома. И чем больше времени проходит, тем большую ценность они приобретают. Мало того, что это ручная работа, они несут настолько большую смысловую нагрузку, что хочется объединить в них все самое славное, самое удивительное, что есть в конкретном доме.
Хочется делать печь, камин такими, чтобы многие годы они служили дому, семье верой и правдой. Я делаю комплект изразцов, а печники монтируют его на объекте, чтобы и с художественной, и с технической стороны нельзя было подкопаться. Плохо сделаешь – тебе все вернется.
Я много изучаю изразцы, фотографирую старые печи. Очень интересна голландская тема, она беспроигрышно смотрится в интерьерах – эту роспись я легко, хорошо и быстро делаю. Красиво смотрятся рельефные великоустюгские изразцы. Конечно, каждая работа становится любимой.
Несколько лет назад стенд с композициями ваших игрушек на выставке «Гончары России» привлек особое внимание.
Да, веселые славные коты, вороны, ежики живут и здравствуют в моем творчестве! Для покупателя это и недорого, и красиво, забавно, ново. У каждого мастера должна быть своя «изюминка». Сама по себе куракинская игрушка – козы, зайцы – очень интересное направление. Это синтез авторской и народной игрушки. За каждую, даже самую маленькую игрушку я как художник несу ответственность.
В вашем художественном салоне в Кириллове помимо ваших работ представлены и работы других мастеров Вологодчины. С чем это связано?
Мы должны гордиться своим – вологодским. Если есть возможность показать чью-то хорошую работу - изо льна ли она или из корня сосны, – стараюсь это делать. Я могу «подать» изделие так, что за ним очередь выстроится, а в своей посуде я уверена настолько, что рассказываю о ней так, что, как говорят, манекены могут рот раскрыть!
Обидно, когда достойные изделия продаются на столах у пыльной дороги. Поэтому очень хотелось создать свой хороший магазин или художественный салон. Получилось это сделать в Кириллове. Мы много ездим по району и закупаем работы мастеров: вышивку, тканые вещи, кадки, кузнечные работы... Затем продаем их гостям города, поддерживая при этом наших мастеров.
Анна Клепиковская,
фото из личного архива Н. Г. Мишинцевой
