Самая лучшая пора в жизни: Ольга Карпачёва рассказывает о том, как осваивала профессию художника-реставратора в Суздальском училище и в ЧГУ

В Татьянин день деятели культуры Вологодской области вспоминают о ярких моментах своей учебы. О том, как абитуриенты «вечерами бродили по пустынным коридорам в поисках призраков» и других приключениях студентов художественно-реставрационного училища рассказывает художник-реставратор Ольга Карпачёва.

К моменту окончания школы за плечами у меня были художественная школа, курсы кройки и шитья, кружки вязания, озеленения, английского языка, а также имелись корочки оператора мотальных машин 4 разряда, полученные во время практики на родном Вологодском льнокомбинате. Все направления увлекали. Педагоги активно зазывали на Льнокомбинат, к которому я питала тёплые чувства и была передовиком практики. Но когда пришло время профориентации, никак не могла определиться.

Для поступления в Суздальское художественно-реставрационное училище необходимо было направление от организации, за которым я обратилась в Вологодскую специальную научно-реставрационную производственную мастерскую (СНРПМ). Девушка в голубом платьице не вызвала доверия у именитого реставратора, и он отказал мне. Возвращаясь в слезах по рельсам домой, я решила: назло поступлю! В отделе кадров без проблем получила злосчастное направление, собрала сумки и поехала в прекрасный город Суздаль.

Суздальское художественно-реставрационное училище располагалось и сейчас располагается в здании Блохинской богадельни, где нас, абитуриентов разместили на время экзаменов. Вечерами мы бродили по пустынным коридорам в поисках призраков, пели в кабинете с прекрасной акустикой под куполом (позже нам сообщили, что когда-то это была мертвецкая), а днём там же сдавали экзамены.

Перед началом учебного года нас ждала практика. Пару дней работали на кирпичном заводе, где я лепила скульптуру из глины между погрузкой кирпичей, затем нас отправили на археологические раскопки слоя XI века, после чего мы приняли участие в реставрации Ризоположенской церкви. Так, ещё до начала учебы, в труде и лишениях, мы сдружились и сроднились.

Коллектив у нас был интереснейший – в училище съехались ребята со всей страны. У каждого свои традиции, интересы, взгляды на мир. Жили скромно: порой сахар к чаю был роскошью. Но когда кто-то возвращался из дома или навещали родственники, – это был пир! Помню, когда мама приехала в гости, у нас в комнате собралось человек 15 – кто за солью, кто за кассетой зашёл. И все кротко ждали приглашения за стол. Всё было общим – продукты, одежда.

На первом курсе мы жили ввосьмером в комнате на первом этаже общежития. Оно находилось в здании бывшего трактира в центре города. Комната была разделена большим количеством занавесок, за каждой был свой мирок. Когда закрывались на ночь входные двери, запоздалые студенты входили через наше окно. Периодически в комнату врывалась бдительная вахтерша тетя Шура, тыкая кровати конфискованным у местной шантрапы топорно сделанным из старой деревяшки ружьем. Она поднимала край покрывала, наклонялась и шарила этим инструментом под кроватями. Неизменно кого-то находила и, потрясая своим оружием, выгоняла беднягу прочь.

Потом я переехала в комнату, которая именовалась «Кухней 2-го этажа» (там когда-то действительно находилась кухня). У «кухни» был балкон с лестницей, и через нашу комнату также была проложена тайная дорога. Мы тоже пользовались этим преимуществом: бегали купаться на речку Каменку в 5 утра, или неслись на ночные гадания бросать валенок на перекрестке, или поздними вечерами ходили на «переговорный пункт» звонить домой.

А еще мы успевали петь в народном хоре, периодически сниматься в кино и музыкальных клипах (я участвовала в съемках фильма «Волшебный портрет» и клипа Дмитрия Маликова «Золотой рассвет», также в Суздале снимался «Князь Серебряный»), и всё это не мешало нам успешно учиться. 

Когда пришло время выходить на финишную прямую и готовиться к диплому, руководство группой взял на себя реставратор высшей квалификации Олег Михайлович Ревин. Под мастерскую нам выделили кабинет скульптуры – та самая мертвецкая, где мы любили петь. Помещение необходимо было сначала очистить от пластилина. Я вызвалась мыть труднодоступные окна. Олег Михайлович руководил, при этом работал бок о бок с нами и наблюдал за тем, как это делали мы.

В качестве дипломных проектов нам предстояло выполнить реставрацию коллекции портретов архимандритов и митрополитов из фондов Кирилло-Белозерского музея-заповедника. И это поручили студентам, которые умели латать только собственные, заботливо разрезанные одним из педагогов, холсты! Тут и пригодились наблюдения Олега Михайловича. Насколько сложную работу по уборке кабинета выполнил студент, настолько сложную в реставрации работу он получил от мудрого педагога.

Так, в течение двух с лишним лет мы реставрировали коллекцию портретов. Олег Михайлович подолгу занимался с нами, щедро делился секретами мастерства. Перед экзаменами нагрузка была очень высока – ночами учили, рисовали, писали. И в то же время умудрялись танцевать или часами увлечённо играть в мафию.

Молодой организм требовал отдыха, но я стойко осваивала сложный реставрационный процесс. Однажды после нескольких часов кропотливой работы под греющей лампой и под усыпляющий голос педагога, почувствовала: всё, больше не могу. Отпросилась на минуточку и вышла в парк за училищем… Разбудили меня луч солнца и муравьи. Я лежала под сенью березы. Вскочила испуганно, предвкушая возмущение учителя. Но Олег Михайлович спокойно работал и, как будто не заметив моего продолжительного отсутствия, сказал: «Ольга Владимировна, давайте продолжим, берите скальпель».

Потом была защита диплома и 27 лет работы в реставрации.

Пять лет в училище дали мне профессию и среднее специальное образование. Поначалу сомневалась, стоит ли продолжать обучение, но меня переубедили однокурсницы из нашей девичей группы (прошло уже много лет, а мы по-прежнему общаемся, дружим и поддерживаем друг друга). И я поступила в Череповецкий государственный университет на специальность «ИЗО и черчение».

Тогда я уже работала в Вологодском музее-заповеднике и активно ездила на пленэры. Уровень образования училища был высоко оценён преподавателями вуза, и трудностей в творческой части обучения у меня не было, чего нельзя сказать о теоретической.

Подводя итог, могу сказать, что как специалист и человек, я сформировалась там, в студенчестве, когда буквально делила кусок хлеба с товарищами, училась жизни и работе в коллективе, перенимала опыт поистине великих педагогов.