«Вечные ценности» вологодских эмальеров

2015 Осень

Влада Кустова

Спустя 200 лет утраченное на Вологодчине эмальерное искусство возрождается и развивается усилиями местных мастеров. Причем второе рождение этот промысел переживал уже дважды. О его истории рассказывает заведующая художественным отделом Вологодского музея-заповедника Ангелина Глебова:

– Технология эмалей (тогда она называлась финифтью) пришла на Русь из Византии и в XII веке успешно осваивалась во многих русских городах. Самыми ранними на Руси были перегородчатые и выемчатые эмали, гораздо позднее появились живописные и витражные. Первые изделия выполнялись на серебре и на золоте, поэтому были очень дороги. По красоте эмаль не уступает драгоценным камням, при этом она обладает удивительным свойством – она абсолютно неподвластна времени. Основу эмали составляет стекловидный сплав, окрашенный различными окислами металлов. Эмаль не боится сырости, света, может находиться долгое время в земле и при этом не крошится, не тускнеет, не теряет своей цветоносности. В старину приобрести такое изделие могли только великие князья, монастырские и церковные службы, богатые купцы.

С установлением монголо-татарского ига экономическое и культурное развитие Руси пришло в упадок. В это же время были утрачены и секреты эмальерного дела. Лишь в XVI веке искусство эмалей возродилось, а в ХVII веке забытый промысел получил широкое развитие. Крупнейшими центрами по производству эмалевых изделий тогда были Москва, Сольвычегодск, Великий Устюг, причем москвичей обучали сольвычегодские мастера. В начале ХVIII века возникли новые финифтяные центры – Петербург и Ростов Великий.

Самобытная школа живописной эмали, так называемая усольская эмаль (город Сольвычегодск раньше назывался Усольском), сложилась в Сольвычегодске к концу XVII века. Усольские мастера применяли особый прием тонкой цветной штриховки, напоминающей гравюру на дереве; изделия расписывали пышными цветами тюльпанов и лилий, изображениями птиц, мифологических животных, сюжетами из Библии Пискатора. Основную палитру составляли белые, синие, красные, желтые, коричневые цвета. Но расцвет искусства финифти был недолог. Уже в начале XVIII века торгово-экономическое значение Сольвычегодска заметно уменьшилось, и многие ремесла, в том числе эмальерное, пришли в упадок.

Возрождение утраченного промысла началось лишь в 1970-х годах. С этого времени советское правительство начало уделять большое внимание восстановлению традиционного народного искусства, развитию локальных центров. Для поднятия эмальерного дела в Великий Устюг на Кузинский механический завод были приглашены художники, занимающиеся художественной обработкой металлов. Первые их работы в основном копировали ростовскую финифть, затем началось глубокое изучение отличительных особенностей усольских эмалей. Большая заслуга в возрождении этого искусства принадлежит художнику Валерию Попову. Когда группу мастеров пригласили в Вологду на ВОХИЗ (Вологодский завод опытных и художественных изделий – прим. авт.), именно он возглавил цех эмалей. Валерий Владимирович собрал сильную команду, в которую вошли Владимир и Светлана Глунины, Елена Данкевич, Галина Некрасова, Любовь Зимина, Сергей Рычков и многие другие известные сегодня мастера. Они ездили по крупным музеям, изучали коллекции эмалей, а художники Ирина и Николай Ганичевы даже переехали на несколько лет в Сольвычегодск, чтобы на родине промысла изучать его технологию.

После закрытия завода в 2003 году часть художников объединилась и создала творческую мастерскую «Вологодская финифть», другие художники посвятили себя свободному творчеству. Один из немногих, кто сегодня на Вологодчине занимается горячей перегородчатой эмалью в ювелирном деле, – художник декоративно-прикладного искусства, мастер-художник первого класса, член Союза художников России Сергей Рычков.

– Я пришел на ВОХИЗ в 1985 году. Сейчас это кажется удивительным, но поначалу мы делали плакетки, вставки для календарей, номерки на двери с перегородчатой эмалью! А продавалось всё по бросовой цене. С этого я и начинал. Ведущим художником цеха эмалей, нашим начальником, был Валерий Попов – он нас мотивировал на творчество, организовывал выставки, вел творческую группу. И всегда нам говорил, чтобы мы зарисовывали буквально все, что приходит в голову. Хорошо, что я тогда прислушался к его совету – ведь и сейчас всё еще пользуюсь теми эскизами. И это не случайно: в 20 – 30 лет художник ищет себя, свой стиль, и это самое продуктивное время для творчества и экспериментов. Этим мы и занимались в творческой группе – нам выделялся один рабочий день на создание собственных изделий. Со временем мы начали делать ювелирные украшения с металлической оправой – браслеты, кулоны, серьги. Я проработал на заводе 11 лет, а потом, после реорганизации предприятия, ушел в свободные художники. Занимался у себя в общежитии, а готовые изделия сдавал в ВОХИЗ на реализацию. Тогда были очень непростые времена, и «расплачивались» со мной, к примеру, мешком вермишели или ящиком мыла.

Специального художественного образования у Сергея Алексеевича нет, однако есть прекрасное знание технологии и секретов мастерства, яркая творческая индивидуальность и оригинальный стиль. «А что касается технической стороны, то тут до сих пор приходится всё «лопатить», оттачивать мастерство можно и нужно бесконечно», – убежден мастер.

Долгие годы Сергей Рычков преподавал ювелирное дело в Центре дополнительного образования детей. Для некоторых студийцев увлечение переросло в профессию – они окончили Красносельское училище художественной обработки металлов. Сейчас Сергей Алексеевич приостановил педагогическую деятельность, но по-прежнему арендует здесь мастерскую, где и показал нам процесс изготовления ювелирных украшений в технике горячей перегородчатой эмали.

Мастер сразу оговорился, что ювелиры, работающие в этой технике, сегодня наперечет. Эта работа очень трудоемкая, а брак может выйти на завершающем этапе – и тогда, как правило, приходится все начинать заново.

Итак, сначала вырезается тонкая металлическая основа из нейзильбера – сплава меди, никеля и цинка, по внешнему виду и свойствам напоминающего мельхиор. Эта пластинка определяет будущую форму изделия. Затем на ней процарапывают контур-эскиз будущего изображения и на контур наклеивают металлические полоски-перегородки (отсюда и название «перегородчатая»).

Далее при температуре около 1000 градусов детали спаивают, клей при этом выгорает. После пайки заготовку отбеливают в кислоте, чистят, промывают с мылом, обрабатывают различными щетками. Когда узор готов, промежутки заполняются перетертой до порошка эмалью, разведенной с водой. Полностью высохшее изделие обжигают в муфельной печи; для прочности его подвергают тепловой обработке несколько раз при температуре 800-900 градусов. Именно на этом этапе и может появиться брак – эмаль может вздуться пузырями, или на ней появятся поры. Если этого не произошло, то остывшее изделие обтачивают сначала на камне, потом шлифуют на вулканической резинке с абразивом, полируют на щетке и войлоке – в итоге эмаль и верх перегородок должны находиться в одной плоскости. В конце остается только смонтировать будущее украшение. Так, к примеру, на изготовление кольца средней сложности уходит один рабочий день.

Работа эмальера требует глубокого знания материала, техник работы с ним, кропотливого труда. Но в то же время это широкий простор для экспериментов, прекрасная возможность для самовыражения. В своем творчестве мастер обращается к многовековым традициям искусства Русского Севера – он создает серьги-лунницы, серьги-шары, похожие на старинные серебряные пуговицы с эмалями, броши и серьги в виде круглых щитов, напоминающие щиты воинов; использует растительные и цветочные мотивы, геометрические орнаменты. По наблюдениям Сергея Алексеевича, мода на такие украшения не проходит.

– Когда я приступаю к работе, то в первую очередь думаю не о том, актуально ли оно сегодня, а приняли ли бы его за свое в XVII веке? Мне кажется, что чутье меня не подводит. Хотя, конечно, это не просто интуиция – только начав заниматься эмалью, мы посещали музеи, знакомились с образцами древних изделий – внимательно их изучали, перерисовывали. Так что мои украшения, авторские и современные, прочно связаны с традицией. Поэтому они и актуальны всегда. Ювелирное украшение с эмалью может стать фамильной драгоценностью и передаваться из поколения в поколение, потому что сделано оно на века.