Егор Ефремов: «Мы на все сто процентов вологодская группа»

2019 Зима

Евгений Кондратов

Юмор – неотъемлемая часть команды

«Два Егора» – один из немногих молодых местных музыкальных проектов, успешно выступающих за пределами Вологодчины. За плечами у ребят два полноценных альбома и участие в большом количестве музыкальных фестивалей. В поисках приключений группа исколесила полстраны и успела завоевать своеобразную «популярность» – их уже в шутку прозвали «секс-символами» Грушинского фестиваля. В составе группы, как вы уже догадались, два Егора – Егор Ефремов и Егор Кондратьев. Они создают действительно теплую «ламповую» музыку. Их творчество универсально – каждый, независимо от возраста, сможет найти в нем что-то близкое сердцу: доброту и душевность бардовской музыки или драйв и сумасшедшую энергию рока.

Расскажите немного о себе и своем пути в музыку.

Егор Е.: Я родился в Соколе, закончил музыкальную школу, поступил в вологодский политех. Ходил в то время в клуб авторской песни, где репертуар был специфичный – пели и Визбора, и Митяева, в общем, прошлись по всем мэтрам. Так что за пять лет в универе у меня выработалось стойкое понимание того, какими должны быть музыка и тексты. Вкупе с лингвистическим образованием это дало понимание того, что каждое слово должно быть ценно. На последних курсах отработал полтора года по специальности на кафедре в университете – преподавал «электронные ресурсы переводчика» и «деловой английский». После успел пару лет поработать в языковой школе, но понял – не мое. Мне со своими-то двумя детьми трудно, а уж с оравой чужих – совсем тяжко. Профессионально музыкой начал заниматься, выступая на свадьбах и корпоративах в составе разных кавер-групп.

Егор Кондратьев

Егор К.: Я родился и вырос в Вологде. Дебютировал на сцене в три года – исполнил песни Газманова и Корнелюка. Суровое детство – суровые песни, сами понимаете. Родственники похлопали, посмеялись, а мне понравилось. Учился в Детском музыкальном театре, разных детских студиях, а в шесть лет меня отдали в музыкальную школу по классу виолончели. Я задержался в музыкалке еще на пару лет и выучился на контрабасе – просто стало интересно, что это за большая бандура и как на ней играть. По образованию я лингвист – преподаватель английского и немецкого. Прошел практику в школе, но понял, что не хочу связывать жизнь с этой профессией. В настоящее время работаю дизайнером-фрилансером.

В совместное с Егором творчество пришел через рок-тусовки, через работу в качестве сессионного музыканта и множество различных местных групп. Сколько себя помню, всегда хотел заниматься музыкой: подыгрывал на гитаре друзьям, помогал поэтам на встречах в Доме актера.

Нет ностальгии по тем временам, рок-тусовкам? Может, трава тогда была зеленее?

Егор К.: Есть ностальгия по атмосфере андеграудных рок-тусовок, но пусть это останется просто теплыми воспоминаниями. В любом случае, это был интересный опыт. Бурная музыкальная жизнь началась после того, как с друзьями собрали группу «Аниме», выступали, как нам казалось, на хорошем уровне. В 2011 году появилась идея провести концерт на День Святого Патрика – хотелось создать настоящую атмосферу ирландского паба, где местные коллективы могли бы прийти и сыграть по паре фолк-песен. Но собралось не так много людей, поэтому, чтобы увеличить хронометраж выступлений, я с друзьями сколотил группу из четырех человек под названием «Real Shamrocks». Неделю порепетировали, отыграли – всем понравилось, и мы продолжили выступать. С этой группой связано много теплых воспоминаний: например, однажды мы играли в Якутске в самом северном пабе в России. После этого пришло стойкое понимание, что делать свою музыку – это круто, и нужно этим заниматься.

Егор ЕфремовКак и когда появились «Два Егора»?

Егор Е.: 16 декабря группе исполнилось 5 лет. В этом году откатали юбилейный тур и провели юбилейный концерт в Оккервиль Театре. С Егором мы были знакомы уже давно благодаря работе в кавер-группах – выступали вместе на свадьбах и корпоративах. Оба имели какие-то музыкальные наброски и в итоге просто начали добавлять в трек-листы выступлений свои песни и проверять их на аудитории. В какой-то момент насобирали свой авторский материал, из коллег превратились в лучших друзей и запустили свой собственный проект.

Долго ли думали над названием?

Егор Е.: Так получилось, что название мы не придумывали. Давным-давно на афише концерта в клубе «Харди-Гарди» было написано «Егор Ефремов и Егор Кондратьев». А так как в название мероприятия ВКонтакте эти много букв не помещались, арт-директор клуба просто взял и написал «Два Егора» – так оно и осталось.

Как бы вы описали свой музыкальный стиль? На вашей странице написано, что вы «необарды». Это можно назвать концепцией группы?

Егор Е.: Не хочу вешать на нас ярлыки. По сути, все наши знакомые относят нас к бардам или авторской песне, хотя таковыми мы не являемся. Рядовой слушатель может назвать бардами, а жюри Грушинского фестиваля без раздумий скажут, что мы обычная попса. Говорить же о том, что у нас есть жанр – сложно. Нас можно отнести к акустическому року, но тоже с натяжкой. Apple Music (музыкальный сервис – ред.), например, интуитивно определяет нас как инди-музыку. Поэтому мы остановились на понятии «необарды» – та же авторская музыка, только в более доступном варианте, не таком элитарном, как бардовская песня.

Егор К.: Я думал, у нас всё еще написано, что мы «балаган бард-дуэт» (смеется). Нет, уходить только в один жанр, например, бардовскую песню, мне совсем не хочется. Тем более что я пришел в «Два Егора» из рок-тусовки. Заунывные песни под гитару – это вообще не мое. Даже, играя в одну гитару и флейту, композиции нужно либо музыкально, либо вокально делать более разнообразными.

Можно ли назвать вас бардами, если считать, что авторская музыка сильно трансформировалась?

«Два Егора»

Егор Е.: Есть мерило «настоящей» бардовской песни – Грушинский фестиваль. Это закрытая каста музыкальных староверов, которые будут докапываться до каждой запятой в твоих текстах, до каждой детали в звукоизвлечении. По их мнению, ты пишешь не тексты, а именно стихи. А если, не дай бог, выдашь мелизм, то всё – теперь ты попса. Есть действительно талантливые ребята, которые успешно совмещают разные стили в своем творчестве, но они сразу переходят в разряд маститых авторов.  

А вообще все современные музыкальные жанры трансформируются в угоду экономике. Бардовская песня же – изначально экономически нецелесообразный жанр. Грушинский фестиваль пытаются перенести в формат бизнес-проекта, но у них это не получается, да и вряд ли получится. Все-таки эти люди не о бизнесе, они – об искусстве, а в нем изначально финансовая сторона вопроса стоит не на первом месте.

Что тогда важнее для вас: творчество или деньги?

Егор Е.: Я думаю, нам повезло в этом плане. В нашем жанре я чувствую себя комфортно и не собираюсь прогибаться под слушателя, ограничивать себя рамками современных трендов ради финансового благополучия. Успешные музыканты не гнались за трендами – они их создавали. Поэтому я лучше буду заниматься тем, за что мне самому не будет стыдно. Я понимаю, что мы не молодеем, а аудитория в интернете становится всё моложе и моложе. Но петь о тех вещах, которые близки молодежи, только ради популярности мне не очень интересно.

В этом году группа провела юбилейный концерт в Оккервиль Театре

Правда ли, что маленькой провинциальной группе не избежать выступлений на свадьбах и корпоративах?

Егор Е.: У нас маленький город, и творческий бизнес неразрывно связан с праздничной индустрией. Поэтому логично, что большую часть времени ты развлекаешь публику на корпоративах, а не устраиваешь сольные концерты. Зарабатывать чисто музыкой, находясь в рамках своего материала, – это утопия. Нужно понимать, что индустрия праздников – это все коммерция, не более. Поэтому музыканты с амбициями не остаются в Вологде, либо остаются, но работают на Санкт-Петербург или Москву. Если вспомнить, действительно известных современных вологодских музыкальных проектов не так много: «Радиопомехи» (бывшая «Идеальная Семья»), «Сборная Союза» и «Аффинаж». 

Как распределены обязанности в команде?

Егор Е.: Когда как, но обычно Егор пишет музыку – записывает наброски на диктофон и отправляет мне. Я что-то слушаю, иногда правлю немного по гармонии, в силу того что Егор давно уже закончил музыкальную школу. На мне же тексты. Но я очень непродуктивный автор, могу писать и переписывать тексты очень долго. Среди наших знакомых есть музыканты, которые стабильно выдают в неделю по песне. Я так не могу.

Бывают ли конфликты в коллективе?«Секс-символы Грушинского фестиваля»

Егор К.: Мы, конечно, спорим, в основном по творческим моментам. Других причин для конфликтов у нас пока нет. Когда встречаются две творческие личности, то амбиции одного часто перекрывают амбиции другого. Я более спокойный человек, Егор же – более эмоциональный. Иногда приходится его пинать: «Я тебе столько черновиков прислал – где тексты, Лебовски?» Ему это, естественно, не нравится – он под давлением ничего писать не может. Я начинаю беситься, что новых песен не появляется. И так по кругу. Что касается туров и выступлений – у нас полное взаимопонимание.

Вы считаете себя вологодской группой? Используете ли вы Вологодчину как бренд во время поездок по стране?

Егор Е.: Да, мы на все сто процентов вологодская группа. Даже в турах мы всегда делаем акцент на том, что мы из Вологды. Обидно, что Вологду знают не все – особенно если брать юг России. Многие думают, что наш город находится в нижнем течении Волги – путают с Волгоградом. Единственная связь с Вологдой у людей – это песня «Песняров». Наша северная провинция для них – это несуществующий мир. Люди знают про Великий УстЮг (именно так, с ударением на «Ю», произносят название города большинство россиян – ред.), но в их понимании он где-то там, далеко на севере, и никак не связан с Вологдой. А Дед Мороз и Вологда тем более никак не коррелируется в сознании людей.

«Два Егора»: свадьбы, праздники, корпоративы

Где вас публика лучше принимает?

Егор Е.: Что касается Питера и Москвы, то коренных жителей удивить сложно. Наши концерты – это, скорее, возможность собраться вологодской диаспорой, благо там она довольно серьезная. К тому же мы, можно сказать, вырастили целое поколение на своей музыке. Давным-давно мы с Егором выступали на разных студенческих и школьных мероприятиях, а теперь эти ребята или переехали жить в большие города, или поступили туда в университеты и продолжают ходить на наши концерты. Вологодская же публика очень скромна на эмоции. Поэтому программа вологодского концерта будет отличаться от программы, например, Грушинского фестиваля. Самая оторванная (в хорошем смысле) публика – череповецкая. Они совершенно безбашенные – не знаю почему.

Егор К.: А мне кажется, лучшая публика в Кирове и Перми. В Вологде нас априори принимают хорошо, потому что здесь друзья и знакомые. Но здесь все почему-то любят сидеть, очень сложно кого-то расшевелить и заставить танцевать. На последнем концерте мы специально убрали все стулья, чтобы был танцпол – но нашу задумку не оценили, и стулья пришлось вернуть в зал. А в тех городах сразу получается зажечь аудиторию.

Где выступаете больше: в Вологде или в других городах?

Егор Е.: Вологда – якорь, потому что здесь наши семьи. Но в последнее время мы так много путешествуем, что теряется связь с каким-то конкретным местом. В каждом городе уже есть свои люди, везде чувствуешь себя как дома. Два раза в год, например, мы ездим в тур. Осенью на север – в Санкт-Петербург, Киров, Пермь, а весной на юг – в том году были в Самаре, Казани и Нижнем Новгороде.

Вологодские «необарды»

В 2019 году мы посетили Ural Music Night – фестиваль с 80-ю бесплатными площадками, раскиданными по всему Екатеринбургу. Летом ездили на Грушинский, потом на «Гринландию» в Кировскую область, где даже посидели немного в жюри. Успели посетить фестиваль «Метафест» в Самарской области, где побывали в роли акустических хэдлайнеров. Три года назад ездили в тур по Европе. Посетили Беларусь, Польшу, Германию, Нидерланды. В Чехии были проездом – успели поиграть Эда Ширана под Карловым мостом, побегать от полиции и заработать себе на ужин пару сингапурских долларов. 

У группы есть постоянные фанаты?

Егор К.: Из-за того, что мы часто колесим по стране, а концерты у нас довольно камерные, наши «фанаты» часто переходят в разряд друзей. Так произошло с Череповцом, Кировом и Пермью. Со всеми ними у нас прекрасное общение, и благодаря этому туры по стране превращаются в поездки к друзьям. На фестивали ездим ради новых связей, знакомств и опыта. Я люблю выступать перед незнакомой публикой. Это удивительное чувство, когда вначале тебя приветствуют довольно холодно, но чем дольше поешь, раскрываешься с новой стороны, тем теплее начинают к тебе относиться. И когда после концерта подходят незнакомые люди, чтобы просто пожать руку и поблагодарить за выступление, я считаю, ради таких вещей и стоит заниматься музыкой.

Флейта прекрасно дополняет звук акустической гитары

Думаю, у музыкантов стоит спросить список любимых групп?

Егор Е.: Любимыми исполнителями долгое время были «Muse», «Radiohead», «Stereophonics». Когда-то давно так фанател от них, что пришлось перечитать их книги-биографии. В 11 классе подсел на «Queen» – даже на школьных конкурсах что-то исполнял из их репертуара. Моя одержимость музыкальным стилем Фредди Меркьюри повлияла и на мой вокал. Во время учебы в музыкальном колледже мой преподаватель старательно уводил меня от «чужой» манеры пения. Было сложно, но получилось. Когда стал старше, начал ценить классику. Полюбил Рахманинова, прочувствовал Скрябина и всю его передовую идею о цветомузыке. До сих пор нахожусь под впечатлением от его «Прометея». В школьные годы я, например, не смог бы это послушать – это очень тяжело для восприятия.

Егор К.: Сложный вопрос, потому что меняюсь я сам, и, следовательно, меняются мои вкусы. Есть группы, которые я всегда рад слушать. Например, меня давно зацепили «Coldplay» и «U2». Но только те, старые «U2» образца 80-х и 90-х годов, более позднее их творчество только частично могу воспринимать. Когда учился в универе, удалось съездить на волонтерство во Францию. Там мне рассказали про ирландского исполнителя Демьена Райса, который у нас в стране на тот момент вообще не был известен. Очень нравится Эд Ширан, в частности из-за того, что мы с ним похожи: на него тоже сильно повлиял Райс, и он тоже, как и я, учился играть на виолончели.

Как появился и как трансформируется ваш собственный стиль?

Егор Кондратьев

Егор Е.: Первый альбом мы писали «в шкаф», поэтому он и получился таким ламповым, с огромным количеством ревера (реверберации – ред.). Но это не было сделано специально – просто помещение фонило, как огромный холл. Концепт первого альбома был именно такой – родной и близкий звук, музыка должна звучать так, чтобы создавалось ощущение, словно ты сидишь рядом с нами на кухне. Мы пытаемся разнообразить свое звучание – пробовали перейти в полный звук, но это становится похожим на «рус.рок». А «рус.рок» в наше время – это уже практически ругательное понятие. Поэтому мы возвращаемся к старому звучанию в одну гитару.

Если бы не стали музыкантами, чем бы стали заниматься?

Егор Е.: Думаю, своей основной работой в настоящий момент – связями с общественностью, организацией мероприятий и продвижением.

Егор К.: Музыка и дизайн стали для меня неотъемлемой частью жизни. Недавно выявил для себя формулу «творческого счастья»: как вы знаете, у каждого художника наблюдается цикличность по отношению к своему творчеству. Это похоже на американские горки – когда ты то «гений», то – «ничтожество». Во время спада желание что-либо делать полностью пропадает. У меня же одно творчество перекрывает и поддерживает другое, поэтому спадов нет, можно спокойно радоваться жизни.

Егор ЕфремовСложно ли раскрутиться начинающей провинциальной группе?

Егор Е.: Было время, когда было действительно легко раскрутиться с помощью того же YouTube. Сейчас все, увы, завязано на деньгах и на продвижении. Самый действенный способ до сих пор – это сарафанное радио. Я, например, точно знаю, что в Вологде и Череповце проходят андеграудные тусовки, где стабильно собираются по 150-200 человек. Там выступают молодые ребята, многим нет и двадцати, но они исполняют свой, авторский материал. Понятное дело, что речь ни о каком экономическом обосновании не идет, эти ребята не вкладываются в продвижение. Несмотря на то, что на мировой сцене сейчас появляется много талантливых «diy-исполнителей», нужно понимать, что за той же Гречкой или Монеточкой стоят и финансовые вложения, и сильный менеджер, который разглядел их потенциал и познакомил с нужными людьми.

Какой, по-вашему мнению, должна быть идеальная песня?

Егор К.: Каждая песня проходит тот этап, когда она самая любимая. Проходит время – начинает нравиться другая. Сейчас мне, например, какие-то музыкальные зарисовки нравятся больше, чем большинство написанных нами песен. Идеальная же песня должна быть искренней и запоминающейся. В успешной песне всегда есть «хук» – крючок, цепляющий определенную аудиторию. Некоторые песни работают на молодежь, другие играют на чувстве ностальгии и отлично заходят взрослым. Каждый находит в песне что-то свое. Песня становится идеальной, когда получается найти что-то близкое слушателю – что задевает эмоции или воспоминания.

В январе «Два Егора» начинают запись третьего полноценного альбома, а в апреле устраивают небольшой недельный тур. Они обещают снова посетить Грушинский фестиваль. В новом же альбоме от них стоит ждать переосмысленного, свежего звучания.

Возможно, скоро мы перестанем считать «Двух Егоров» вологодской группой – ребята планируют перебраться в Москву или Санкт-Петербург. Они надеются, что переезд может дать новый виток в творчестве группы. А пока мы желаем группе добиться поставленной цели – найти своего слушателя и максимально расширить географию группы, отыграв сольный концерт на Дальнем Востоке.