Олег Шаров: «Сталкерство – это команда»

2020 Осень

Кристина Страмова

О «заброшках», хабаре, музее старины в Вологде

Олег Шаров в Музее вологодских сталкеровЗнаете ли вы, что в самом центре нашего города находится Музей вологодских сталкеров? Он расположился под крышей здания на Проспекте Победы в небольшом чердачном помещении, где нет ни одного окна. Антураж там соответствующий: приглушенное освещение, стеллажи и витрины, сколоченные из старого ламината… «Предметы показа» – вещи с многолетней историей. Экспонаты, счет которых остановился на двух тысячах (на самом деле их намного больше), – находки вологодских сталкеров, обнаруженные ими на заброшенных объектах – жилых домах, предприятиях, военных частях. Все без исключения они притягивают внимание, будь то школьный амперметр, выпущенный в 1926 году, кассовый аппарат 1979 года (типичный для советских продмагов) или плащ из ткани болонья, запредельно модный в 60-х.

Запах старины в этом необычном месте перебивает небезызвестный аромат духов «Красная Москва». В музей стоит прийти, чтобы повертеть в руках забытые и вышедшие из обихода предметы, вспомнить или попробовать угадать их предназначение (сифон, к примеру, «замаскировался» под игрушечного пингвина, поэтому сделать это не так и просто). А еще набрать «домашний» номер на диске советского телефонного аппарата, покрутить ручку проигрывателя «Мелодия», запечатлеть на современные гаджеты известных представителей фотоиндустрии прошлого – «Смену», «Зоркий», «Любитель», а на прилавках увидеть «дефицитные товары» и с удивлением обнаружить, что в состав советского кофе добавляли… жёлуди.

Итак, снаряжаемся в экспедицию вслед за опытным сталкером Олегом Шаровым – руководителем Клуба и Музея вологодских сталкеров. Километры поездок и часы поисков, остросюжетные впечатления и подстерегающие опасности, редкие находки, которым цены нет, – обо всём этом он рассказывает в интервью журнала «Сфера».

Олег Викторович, в повседневной жизни вы работаете электриком. Как и когда у вас появился интерес к исследованию заброшенных мест?

Сталкерство для меня – это увлечение, а не профессия. В детстве я, как и многие ребята моего поколения, любил бегать по недостроенным и старым полуразвалившимся зданиям. Их не сносили годами, и они так и стояли, застывшие, в ожидании своей участи. Тогда «заброшки» были всего лишь пространством для игр в войнушку, а уже в более взрослом возрасте меня заразили сталкерством питерские друзья. Они ездили по заброшенным ракетным шахтам в Московской области. Я тоже по их наводке там побывал. А в Вологде тогда шла первая массовая волна закрытия воинских частей. Мы с ними наведались в «Красные казармы» – в само здание и по складам прогулялись. Интересно было посмотреть и сравнить, в каком состоянии они находились раньше и что с ними стало спустя время.

Олег Шаров с коллегами-сталкерамиПосле этого я нашел единомышленников в нашем городе – так появился Клуб вологодских сталкеров. По заброшенным местам мы ездим более десяти лет, обследовали объекты в Вологде, Вологодском районе, Соколе, Грязовце, побывали в Ярославской, Костромской, Ивановской, Московской, Ленинградской, Свердловской областях. За это время сформировался костяк активистов – 24 человека.

У нас с коллегами есть деление на специализации: одним интересен сельский туризм и быт (мы их по-доброму называем «колхозниками»), они ездят по деревням, а другие, и я в том числе, исследуют военные и промышленные объекты. Отправляемся в путь мы, как правило, на своих машинах по заранее спланированным маршрутам.

В социальной сети ВКонтакте есть официальная группа Клуба вологодских сталкеров, где мы выкладываем фотоотчеты из наших поездок.

Как вы открываете для себя новые места поисков?

У нас есть «группа разведки», которая мониторит объекты. Бывает, здание расселили, и оно еще около месяца может стоять в открытом доступе. Мы стараемся улучить такой момент и выдвигаемся на место. Знаем, где можно попытаться туда залезть. Иногда попадаем внутрь не с первого этажа, а через подвальные помещения или крышу. У нас принцип такой: если доступ закрыт, окна и двери заколочены, мы ничего не взламываем, чтобы не давать повода для проникновения другим людям. Знаем, что в Вологде есть хорошо законсервированные объекты, и входов туда нет, но мы держим их на контроле и периодически узнаем, не появилась ли возможность попасть внутрь. Кстати, сейчас стопроцентных «заброшек» в городе нет – у любой постройки есть балансосодержатель.

Надо признать, что интересных промышленных объектов и предприятий в Вологде практически не осталось: нет судостроительно-судоремонтного завода, овчинно-меховую фабрику снесли, от мебельной фабрики «Прогресс» остался один корпус, а здание «Северного коммунара» разбирается...

В поездках вас наверняка могут подстерегать опасности. Какое снаряжение берете с собой?

Из снаряжения у сталкеров – камуфляжная форма, берцы, перчатки, фонарики, походные рюкзаки, рации, а если запланирована поездка на промышленные объекты, то необходимы страховочные пояса, веревки, зацепы. Одежда зависит от того, куда мы едем. Когда были на затопленных сооружениях, где воды по пояс, приходилось надевать комплекты ОЗК, чтобы не промокнуть.

Бывают, конечно, спонтанные вылазки и поездки. Но обычно выезды планируются заранее, и всевозможные моменты риска просчитываются, чтобы не приехать и не оказаться неподготовленным к посещению. Тем более что в пустующих зданиях в городской черте можно встретить кого угодно. Так, в одном из них мы обнаружили «приют» бездомных.

Важно понимать, что в одиночку мы не исследуем объекты. Если они заброшены давно, то конструкции обветшали, есть вероятность обрушения, а в темноте и вовсе можно оступиться и провалиться. Был случай, когда товарищ из нашей бригады зимой угодил в заснеженный колодец. Ему пришлось долго стоять в ледяной воде, потому что мы не могли его найти – рация и телефон под землей не ловили.

Когда я встречаюсь со школьниками, всегда обращаю внимание, что сталкерство – это удел взрослых сознательных людей. Чтобы идти на риск, нужно отдавать себе отчет в своих действиях.

Каковы цели ваших нестандартных путешествий? В чем вы видите свою миссию?

Обследуя объекты, на которых давно никто не был, мы оцениваем их состояние. Казалось бы, еще несколько лет назад там кипела жизнь, работа… Зачастую то, что мы видим, создает удручающее впечатление. Время, погодные условия и другие внешние факторы разрушают остатки цивилизации. То, что осталось, фотографируем на память (как бы странно это ни звучало), снимки публикуем в группе ВКонтакте, чтобы показать их вологжанам и нашим единомышленникам из других городов, а также следим за дальнейшей судьбой заброшенных объектов. Несколько раз ездили в череповецкий детский лагерь «Янтарь». Делали фотографии из одной точки для сравнения, чтобы показать, в каком состоянии он был год назад, и какие изменения его настигли за это время. По следам этих вылазок был создан фильм «Закат Янтарного Королевства». И, если честно, мы рассчитывали, что власти на него как-то отреагируют…

По колено в грязи, по болотам или ветхим ступеням… Какое из мест вам запомнилось больше всего?

Успели побывать в Галиче на заброшенной радиотелевизионной вышке до того, как ее взорвали два года назад (она была в аварийном состоянии и могла обрушиться в любой момент). Совершили экстремальный подъем на высоту 330 метров: в некоторых местах скобы были ржавые и под тяжестью тела запросто могли бы обломиться. Именно для таких случаев необходима страховка. Чтобы вы понимали масштаб высоты: оттуда, сверху, почти не видно было людей, они казались размером с булавочную головку.

На вологодский завод «Элетротехмаш» мы попали через год после того, как его признали банкротом. Цеха были пустые – всё оборудование к тому времени распродали. А когда мы пошли по кабинетам, где раньше сидели мастера, специалисты технических служб, то увидели, что на столах всё аккуратно сложено. Мы нашли личные вещи, в том числе фотографии детей и других членов семьи. Создалось впечатление, будто люди ушли с работы и планировали вернуться, но не получилось… Когда опубликовали фотографии в группе, то вологжане, много лет трудившиеся на «Элетротехмаше», писали в комментариях, что не могли сдержать слез, когда увидели, в каком состоянии находится предприятие.

Наведывались мы и на подшипниковый завод. Дальние цеха, которые уходят в поля, уже давно не работают. В одном из них зашли в кабинет начальника цеха, стали подсвечивать фонарем и в полумраке вдруг увидели грозный портрет Леонида Брежнева на стене – это было неожиданно.

Спускались в командный пункт в парке ВРЗ. Бункер практически весь затоплен, мы смогли пройти вниз только до второго уровня, при этом находясь по колено в воде.

Пронзительное впечатление всегда производят одинокие дома, которые хозяева оставляют со всеми вещами, письмами, фотографиями… Однажды мы нашли архив личной переписки – письма датируются, начиная с 1947-го по 1953 год. Судя по фамилии, указанной на конверте, женщина вышла замуж, а мужчина, которому она не ответила взаимностью, тосковал по ней и отправлял послания почтой. Когда я читал эти письма, ставшие документами ушедшей эпохи, трогательные строчки вышибали слезы. Сейчас так писать не умеют.

На языке сталкеров брошенные, ненужные вещи называются «хабар». Расскажите о самых необычных и интересных находках.

Вспоминается юмористический случай. Когда мы с коллегами-сталкерами устраивали первую выставку на военную тематику, они спросили меня: «Чего тебе не хватает для полноты экспозиции?». «Армейских семейных трусов», – шуткой ответил я. И вот мы в бывшей воинской части на станции Рыбкино, и ребята передают мне по рации: «Поднимайся на третий этаж, направо. Там есть то, о чем ты мечтал». Я вошел в помещение, а ребята хохочут и показывают на большую стопку семейных трусов с бирками. Оказывается, там раньше размещался вещевой склад имущества. Такие забавные моменты и находки запоминаются.

Самый старый экспонат из коллекции Клуба вологодских сталкеров – учебник по истории 1868 года издания. Он был найден в заброшенной сельской школе. Меня всегда удивляет, как некоторые вещи сохраняются до наших дней. Лежат они много лет где-нибудь на чердаке, мокнут под дождем из-под протекающей крыши…

Свои находки мы чистим от плесени и грязи, реставрируем, бытовые приборы, которые попадают к нам в нерабочем состоянии, восстанавливаем. Сломанные аппараты берем на запчасти. Над чем-то приходится поколдовать: однажды я нашел советский проигрыватель «Мелодия» рижской фабрики (в свое время они очень ценились), у которого не было ни одной регулировочной ручки. А потом в очередной поездке был обнаружен такой же аппарат – с разбитым корпусом, но целыми ручками. Мы их переставили и починили проигрыватель.

Конечно, некоторые приборы уже не оживить, потому что к ним нет запасных частей, но есть и те, что исправно работают до сих пор. Фен родом из 80-х отлично справляется со своими «обязанностями», а кассовый аппарат 1979 года выпуска пробивает чеки. Кстати, кассу я давно хотел заполучить в свою коллекцию. Однажды друг привез мне «сувенир» из Крыма – мешок весом около 60 килограммов, из которого я дрожащими от волнения руками достал заветный аппарат. Похожая история была с бочонком вологодского масла. У меня уже имелся «набор молочных продуктов», а вот масла не было. Когда я нашел и эту упаковку, очень обрадовался.

На сегодняшний день в коллекции Клуба вологодских сталкеров насчитывается более двух тысяч вещей и предметов. Чтобы все сфотографировать, оцифровать и записать, нужно уйму времени, а мой компьютер уже трещит от переизбытка информации постоянно уведомляет, что диск С переполнен.


Русско-немецкий словарь«Когда ко мне попадают книги, я всегда обращаю внимание на выходные данные. Вот, к примеру, русско-немецкий словарь – с виду совершенно обычный. Оказывается, он был подписан в печать 23 июня 1941 года, то есть на следующий день после начала Великой Отечественной войны. А экземпляр книги «Война и мир» карманного формата был отпечатан в осажденной Москве в декабре 1941 года, когда враг стоял в 40 километрах от стен столицы. «Атлас огнестрельных ранений» 1950 года издания был найден в бывшем здании военного госпиталя на Набережной VI Армии. Сборник ценен тем, что в нем собраны все медицинские случаи, с которыми пришлось столкнуться хирургам в Великую Отечественную войну.Тираж книги всего 5000 экземпляров, и это большая удача, что нам удалось ее найти».


Большое внимание вы уделяете вещам советского периода. У вас есть личная коллекция?

Я раньше собирал старые советские телефоны, у меня хранится 24 антуражных аппарата. Пожалуй, самый ценный из них – телефон 1950-х годов. В те времена номера были буквенно-цифровыми, например, «А-16-56». А в 1968 году в связи с массовым вводом в работу автоматических телефонных станций для удобства набора и чтобы не было путаницы, от буквенных индексов было решено отказаться.

Многие найденные предметы составили экспозицию Музея вологодских сталкеров. Что посетители смогут там увидеть?

В этом году музею исполнилось 5 лет. Руководителем его я стал потому, что коллеги сказали: «У тебя получится».

Наш музей бесплатный для посещений, люди приходят по звонку или по записи через социальную сеть. Мы не ставим перед собой цель зарабатывать деньги. Наоборот, берем бремя расходов на себя. Чтобы привезти старую школьную парту 50-х годов, нам пришлось арендовать газель и отправиться за 200 км от Вологды. Более того, до машины мы с товарищем эту парту тащили вброд по реке, потому что иного пути не было. Вся работа у нас организована на общественных началах и энтузиазме.

Сейчас в музее работает выставка «Советский магазин». Она возвращает в атмосферу универсальных сельских магазинов советского времени, где можно было купить всё: от спичек и губной помады до видеомагнитофона, игровой приставки и одежды.

Так, в «продовольственном» отделе можно увидеть молочный пакетик по цене 14 копеек, пачку пахты, фруктового кефира… Есть коробки из-под советских конфет, печенья, пряников, мармелада «Апельсиновые дольки», чай в жестяных банках. Кофе в наличии так много, что можно кофейную лавку открывать (смеется). Причем, многие пачки целые, на одной из них указана дата выпуска – 1975 год. Кстати, я был удивлен, когда увидел, что в составе кофейного напитка кофе всего 15%, а остальное – ячмень, цикорий и жёлуди.

У нас была баночка советского растворимого кофе, мы на пятилетие музея ее открыли и выпили – было вкусно. Как-то раз использовали по назначению сифон – прибор для приготовления газированной воды. Нашли на объекте баллончики и решили поэкспериментировать – вода получилась отменная.

Выставка «Советский магазин» постоянно пополняется новыми экспонатами. Мне посчастливилось найти в подвале центрального универмага вывеску середины 1980-х годов с кружевным орнаментом и надписью «Брюки». Там же был обнаружен альбом с фотографиями 1970–1980-х годов: на снимках запечатлены интерьеры отделов магазина, продавцы, товары. С точки зрения истории эти карточки очень интересны: негативов уже нет, следовательно, некоторые фотографии сохранились в единственном экземпляре. И они тоже являются свидетелями эпохи: по ним можно посмотреть, как выглядел универмаг до ремонта.

Кроме того, в нашей коллекции находок есть одежда и обувь: новые ботинки производства Свердловской обувной фабрики, дамские летние туфли, головные уборы, мужская рубашка, выпущенная в 1975 году в честь стыковки советского и американского космических кораблей с логотипом «Союз Аполлон» и рубашка с логотипом московской олимпиады, а также платья, плащи, клатчи и другие предметы гардероба.

Ежегодно в канун новогодних праздников мы показываем вологжанам игрушки, искусственные елки, гирлянды, карнавальные маски и украшения родом из советского прошлого, которые создают праздничное настроение и вызывают у посетителей ностальгию. А еще в экспозиции выставки «сервируем» праздничный стол так, как это было принято в 50-х годах прошлого столетия.

С коллегами мы организовали более двух десятков выставок не только в Музее вологодских сталкеров, но и на других площадках города. Самая первая размещалась в полуподвальном помещении на шести квадратных метрах. Через год после этого открыли выставку «Машина времени» в Юношеском центре им. Тендрякова, где были представлены экспонаты советского периода. Мы включали проигрыватель, киноаппарат и показывали фрагменты фильма. Организовывали выставки в центре «Забота», «Доме дяди Гиляя», но именно с «Тендряковкой» у нас завязались теплые дружеские отношения.

Сейчас в Юношеском центре работает выставка «Советской Армии – слава!», экспозицию которой также составили предметы из коллекции Клуба вологодских сталкеров.


«Мне нравится работать и общаться с детьми – они любознательные, им все интересно: и устройство катушечного магнитофона, и принцип работы печатной машинки. Кроме того, школьники дают мне подсказки. Я не знал, как понятно объяснить современной молодежи, что такое телеграфный аппарат, ведь этим средством связи уже никто не пользуется. Один мальчик сказал: «Я понял, это смс-ки раньше таким способом отправляли». А теперь я так и говорю своим юным собеседникам, что телеграф – это древний аппарат для отправки смс-сообщений».


Поделитесь планами на будущее: куда отправитесь в следующий раз и какую выставку откроете?

Хотим прокатиться по военным объектам Ленинградской области: проработаем маршрут, чтобы по пути следования заехать в несколько интересных мест.

В планах к 8 Марта открыть выставку под рабочим названием «Женские штучки». Экспонатов для нее у нас предостаточно: фен «Улыбка» за 31 рубль, бигуди, помады, лаки для ногтей, флакончики «Красной Москвы» и «Тет-а-тет», спустя годы сохранившие свои ароматы, и даже пачка стирального порошка по цене 28 копеек. 

Многие считают старые вещи хламом. Почему вы так трепетно относитесь к тому, что другие выбрасывают?

Эти находки для меня больше, чем история. Им цены нет. Первый отечественный механический калькулятор из 1960-х, электрическая счетная машинка, радиолы и другие бытовые приборы – это и олицетворение разных этапов жизни нашей страны, и память об ушедших технологиях. Время бежит, меняется мода, а прогресс идет дальше. Я, например, храню пейджеры. Они стремительно пришли в нашу жизнь и так же быстро ушли. Если вставить батарейку, на экране высветится наименование пейджинговой компании, которой, конечно, уже давно не существует, и появится прогноз погоды на тот день, когда последний раз устройство было в использовании.

Что вас заставляет отправляться в заброшенные места снова и снова?

Жажда приключений. Часть отпуска я всегда посвящаю поездкам. Уже не могу без этого жить.